По мотивам последних подкастов с помощью Антон Палыча:
Арчутка, шестилетний мальчик, отданный три месяца тому назад в ученье садовнику ложился спать. Дождавшись, когда херцогиня уткнулась в телефон, он достал из хозяйского шкапа пузырек с чернилами, ручку с заржавленным пером для калиграфии и, разложив перед собой измятый лист бумаги, стал писать. Прежде чем вывести первую букву, он несколько раз пугливо оглянулся на двери и окна, покосился на темный подвал, по обе стороны которого тянулись полки с банками спреда, и прерывисто вздохнул. Бумага лежала на скамье, а сам он стоял перед скамьей на коленях.«Милый дедушка, Карл Филиппыч! — писал он. — И пишу тебе письмо. Нету у меня ни отца, ни маменьки так как все говорят, что я из пробирки, только ты у меня один остался».Он перевел глаза на темное окно, в котором мелькало отражение его свечки, и живо вообразил себе своего деда Карла Филиппыча, служащего на хозяйстве в дальнем королевстве.
Арчутка вздохнул, умокнул перо и продолжал писать:«А вчерась мне была выволочка. Херцог выволок меня за волосья на двор и отчесал шпандырем за то, что я качал ихнего ребятенка Лильку в люльке и по нечаянности заснул. А на неделе херцогиня велела мне почистить селедку для телешоу, а я начал с хвоста, а она взяла селедку и ейной мордой начала меня в харю тыкать. Прислуга надо мной насмехаются, посылают в кабак за водкой и велят красть у хозяев огурцы. А еды нету никакой. Утром дают замороженные вафли, в обед нагетсы и к вечеру картофельные шарики, а чтоб чаю травяного или блинов с присыпкой, то они сами трескают. Милый дедушка, сделай божецкую милость, возьми меня отсюда домой, на деревню, нету никакой моей возможности... Кланяюсь тебе в ножки и буду вечно бога молить, увези меня отсюда, а то помру...»Арчутка покривил рот, потер своим черным кулаком глаза и всхлипнул.«Я буду тебе табак тереть, — продолжал он, — богу молиться, а если что, то секи меня, как Сидорову козу. А ежели думаешь, должности мне нету, то я Христа ради попрошусь к дворецкому сапоги чистить. Дедушка милый, нету никакой возможности, просто смерть одна. Хотел было пешком на деревню бежать, да сапогов нету, холоду боюсь. А когда вырасту большой, то за это самое буду тебя кормить и в обиду никому не дам, а помрешь, стану за упокой души молить, всё равно как за бабку Дину.А Монтесито город большой. Дома всё господские и кабриолетов много, а овец нету и собаки не злые. А раз я видал в одной лавке на окне крючки продаются прямо с леской и на всякую рыбу, очень стоющие, я бы в окияне рыбу себе на прокорм ловил. Утром рано встаю, надо огород прополоть-полить, овощи-фрукты собрать, курей покормить, а к восьми уже на рынке товары разложить.«Приезжай, милый дедушка, — продолжал Арчутка, — Христом богом тебя молю, возьми меня отседа. Пожалей ты меня несчастного, а то кушать страсть хочется, а скука такая, что и сказать нельзя, всё плачу. А намедни херцог все сидел рыдал - просил напиши дедушке, а то мне гордость не позволяет и денег за это не платят, не то что за интервью. Остаюсь твой внук Арчутка (не помню ужо какая теперь у меня фамилия), милый дедушка приезжай».Арчутка свернул вчетверо исписанный лист и вложил его в конверт, купленный накануне за копейку... Подумав немного, он умокнул перо и написал адрес:
На деревню Балморал дедушке.