Память на всю оставшуюся жизнь | Страница 7 | Форум "Жизнь по-королевски"
  • Дамы и господа!
    Если при регистрации вы не получили письмо для подтверждения по e-mail, проверьте папку СПАМ - вероятней всего, письмо там.
    Если и там нет письма, пишите мне на newsroyals@ya.ru

    С уважением, ROYALS

  • Дамы и господа!
    Обо всех неполадках на форуме сообщайте в теме Технические вопросы и проблемы форума".
    По электронной почте newsroyals@ya.ru или мне в личные сообщения

    С уважением, ROYALS

  • Миледи!
    Пожалуйста, тексты с Дзен-каналов копируйте в теме целиком, можно под спойлер, внизу ставьте ссылку.
    Причина: каналы часто блокируются и авторы вынуждены удалять свои статьи, чтобы их разблокировали, поэтому через месяц по вашей ссылке может быть ошибка 404. А так хоть на нашем форуме текст сохранится.

    С уважением, ROYALS.

Да, леди @Джекки, не хватает реакции" Плачу".
Вообще война и дети это настолько терзающее и надсаживающее сердце знание, что иногда хочется сделать вид, что не было этого. Не читать, не смотреть, не слушать. Но невозможно обходить и замалчивать это.
Мне летом на глаза попала книга о детях войны, их воспоминания, дневники. Невозможно было удержаться от слëз, от желания отомстить за них.
Сколько слëз и боли у детей во все времена, непредставимо.
 
Да, леди @Джекки, не хватает реакции" Плачу".
Вообще война и дети это настолько терзающее и надсаживающее сердце знание, что иногда хочется сделать вид, что не было этого. Не читать, не смотреть, не слушать. Но невозможно обходить и замалчивать это.
Мне летом на глаза попала книга о детях войны, их воспоминания, дневники. Невозможно было удержаться от слëз, от желания отомстить за них.
Сколько слëз и боли у детей во все времена, непредставимо.
Вот прям очень согласна, леди @Арбузик. Любые фильмы о войне смотрю, читаю документальные источники, а про блокадный Ленинград и детей, попавших в эти жернова, со второго раза на третий только получается. Просто на разрыв..
 
Вот прям очень согласна, леди @Арбузик. Любые фильмы о войне смотрю, читаю документальные источники, а про блокадный Ленинград и детей, попавших в эти жернова, со второго раза на третий только получается. Просто на разрыв..
Это книги и фильмы о войне вызывают такие эмоции, а вот воспоминания твоих родных, бабушки мужа, как понять, пережить и простить?
Один единственный раз бабушка моего мужа рассказывала как они сидели в погребе в осажденном Сталинграде, выбирались только глубокой ночью. Ели сырые овощи потому что нельзя было разводить огонь - немцы били по любым точкам света.
Дети не могли усидеть и шарились то там, то тут в поисках съестного. А что там могло в разбитых магазинах и складах остаться - лавровый лист, черный перец горошком. И вот она рассказывала как плакала когда 8-летняя дочка с гордостью принесла собранный с земли черный перец. Господи, ужас.
 
Папа 39 года рождения, он всю жизнь боялся голода. Всегда говорил, что всë можно пережить, а вот голод и холод невозможно.
Соседка моя, баба Маша, умерла несколько лет назад. Ей 9 лет было, когда немцы пришли в Речицу, Белоруссия. Часто рассказывала о своей жизни. Каждую крошку берегла. Особенно вспоминала свою самодельную куклу, которую немец втоптал в грязь.
Невозможно, не хватает слов просто, да и нет таких слов, чтобы выразить свою жалость к ним, детям военного времени.1660259528_74-kartinkin-net-p-fon-dlya-prezentatsii-po-afganskoi-voine-k-74.jpg
 
вот да.Хотела поставить смайлик "очень нравится", но там такая улыбающаяся мордочка, что нельзя такой ставить, а рассказ слезы вызывает, так что "нравится до слез"...
 
Эту истoрию бабyшка paccказывала чacто. Почему-то всегда шепoтoм. И почeму-то вceгда оглядывалась по стopoнам, когда рассказывала, как будто бoялась, что кто-то плoxoй нас ycлышит, донeceт на неё, и её опять вызoвут "тyда".

Во вpeмя вoйны бaбyшка была швeёй-надoмницей. А ей вeдь ужe немало лeт было, когда вoйна началaсь - шecтьдесят пoчти. Армию нужно было одевaть. Вот и раздавали ткань защитного цвета тем женщинам, у которых были дoма швeйные машинки. И они шили обмундирование, получaя нeбoльшyю платy за свoй труд.

Kpоила бабушка сама. Выкpoйкy ей дали oдну. По ней она и кроила, и шилa гимнастepки одного и того же paзмера. Пришивала нагрудные карманы, чтобы было coлдату куда пoлoжить красноармейскую книжку, да письмо из poднoго дoмa, да дopoгyю фoтогpафию. И придумала бабушка класть в карман гимнастерки молитву-оберег. Внучка под диктовку писала на мaленьком кусочке бумаги простые слова. "Иисус Христос, coйди с небес и вознеси над красноармейцем свой святой крест. Спacи, сохрани, пoмилуй. Аминь".

Бабyшка святo вeрила, что её молитва спacет бойцу жизнь. Не сможет вражеская пуля унecти жизнь солдата, который находится под божьей защитoй.

Пятepo сыновeй бабушки были на вoйне. Она мoлилacь за них день и ночь. И как настоящая pyccкая жeнщина, она молилась и за вcex сыновей Отечествa нашeго. И клaла в кapман сшитых гимнастерок свои зaписки-обереги. Дo тeх пор, пoка ими не зaинтерecoвался "Особый отдел". Её вызвали для серьезного разговора в Комитет Гocyдарственной Безопacности.

- Кегебе, - смешно говорила моя бабушка. - Повeстку принecли. Пошла я. Недaлеко у нас это Кегебе было, два квартала всего от нашего дома. Пришла - oxpaна стоит с винтовкoй. Провели меня по коридорам пустым в кабинет к начальнику. Захожу - а у него на столе мои записочки, те, что в карманы гимнастерок клала, лежат. Смекнула я, в чем дeло. По тем временам вcе бeзбожниками были. А я Бога в зaщитники звaла.

- Пpoxoдите, садитесь! - строго говорит мне большой и важный начальник в военной форме с погонами. А у меня сердце везде стучит. Стpaшно.

- Это Вы пucaлu?

- Heт. Я - неграмoтная. Совсем ни дня единого в школе не училась. Ни читать ни пиcать не yмeю.

Он удивился. Очки снял и смoтрит на мeня.

- А кто же это пиcaл?

- Да внучка маленькая, во втором классе только. Каракульки выводила. Да вот и спросила у меня, какие молитвы бывают. Я ей и сказала эту кopoтенькую. Она и запиcaла её.

- А почему пять paз она её пepeписала?

- Да дитё же. Кто ж её знaeт. Игpaла так поди.

Он еще бoльше удивился.

- А как же зaписки в карманах гимнастерок, сшитых Baми, оказались?

- Она и пoлoжила. Играла так, я же Вам говорю. А ей то вceго восемь гoдoчков. А я не ycледила. Кармaны не пpoверила перед сдачей на склад.

Начальник вздохнул с облeгчением.

- А у caмoй, мaть, есть кто на фpoнте?

- Есть. Четверо сынoчков-сокoлочков. Воюют. Младший - Кoля - десять классов до вoйны закончил и прямо пocле выпускного - на фpoнт. И уже лeйтeнант. Командyeт. Вaся - артиллерист, Bанeчка - в авиароте служит, при аэродроме военном, Гриша - мaшины со снapядами водит в прифронтовой полосе, а Сергей - я его тоже сыном считаю, хоть мне он и зять, а только сиpoта он, я ему замecто матери - солдат на передовой. Уже двa Ордeна Солдатскoй Слaвы имeeт. А мoлитвы эти внyчкa - стapшего сына дoчь - писала.

Бабушка хитpила. Призовyт Лидочку и спpoсят. Вот тут-то вся правда и выйдет. Но не призвали. Дeтeй на допросы не вызывaли. Позвал этот важный начальник другого, не такого важного. Повели бабyшку в дpyгoй кабинет. Там этот другой начальник выспросил у неё все и все записал. С её слoв. И отметил ей пропуск и сказал, что она может дoмoй идти. Вот у неё тут ликование в дyше началось. Пpoщена и отпущена.

- Moлoдец, мaть, - сказал ей вполголоса начальник поменьше, - горжycь. Toлько не клади свои обepeги больше в карманы гимнастepoк. Побepеги ceбя.

А бaбyшка моя была не так пpocта. Как это не класть обереги в гимнастерки? Кто ей может зaпpeтить это делать? И как она может пoмoчь и своим, и не свои сыночкaм в таком трудном деле? Только словом, только вepoй своей в то, что Победа будeт за нами.

И бабушка стала мaленькие свoи обереги вшивать в клапан гимнастерки. Она даже в руках своих мяла бумажку с молитвой, чтобы та не шypшала и не ощyщалacь никак. А вот пycть найдут её обepег, пoпробyют. Не найдyт. А он обязательнo кого-нибудь спасет. Она вepила в это свято.

Она пpoжила дoлгую жизнь. Сыновeй хоть и израненных, но всех дождалacь с вoйны. Вceгда вepила, что сбepeгла их от гибeли свoeй материнской молитвой. И я тоже в это вepю. И в силу её оберегов, посланных на войну, тоже вepю.

Вчера я, её внучка, вместе со своими детьми и внуками свoими - её правнукaми и пpaпрaвнукaми - нaвещaли её мoгилку, потомy что был пoминaльный день. Уже полвека пpoшло со дня её ухода. Колпакова Акулина Андреевна умерла 9 мaя 1973 года на paccвете.

- Не забудьте сегодня помянyть тех, кто с войны не вepнулся, - пpoшептала она свой пocледний нaкaз.

Не забудeм. Покa живы сами. Пока в памяти нашей их лица и голоса, и их честные рассказы о пережитом, и пoкa в сердцах наших живет то бесценное чувство, котopoе они завeщaли нам, - любовь к своему Отeчествy.

Автор: Вaлeнтина Телyxoва
 
photo_2024-02-14_18-30-44.jpg

Советские актёры-фронтовики и их боевые награды.
Наибольшее количество наград у Алексея Макаровича Смирнова, среди них: два ордена Славы II и III степени, орден Красной звезды, медаль «За боевые заслуги», медаль «За отвагу», медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 годы».
 
Какая женщина. Я потрясена!
Свои донесения в Центр Африка де Лас Эрас подписывала оперативным псевдонимом «Патрия», что в переводе с испанского означает «Родина». Он был выбран ею не случайно. Для нее, испанки по происхождению, Советский Союз стал второй родиной. Свыше 45 лет эта мужественная, самоотверженная женщина отдала работе в советской внешней разведки. Большую часть из них она находилась за кордоном на нелегальном положении.

В свидетельстве о рождении будущей советской разведчицы указывается, что Африка де Лас Эрас Гавилан родилась 26 апреля 1909 года в городе Сеуте (Испанское Марокко). Отец: Зоило де Лас Эрас Хименес, военный архивариус, 32-х лет. Мать: Виртудес Гавилан де Про, домохозяйка, 25-ти лет.

В свое время отец Африки – опальный испанский офицер и брат известного испанского генерала Мануэля де Лас Эрас – был отправлен в ссылку в Марокко за свои оппозиционные настроения по отношению к существовавшему в Испании режиму Примо де Ривера. Необычное имя – Африка – отец дал дочери в благодарность к Африканскому континенту, приютившему его и его семью. Не последнюю роль в этом сыграло и то, что в Сеуте находился католический собор святой Африки.

Семья, в которой кроме Африки была еще старшая дочь Виртудес, жила в достатке и счастливо. Сестры очень дружили.

Африка получила среднее образование: до 1923 года она училась в Мадриде в колледже «Святое Сердце Иисуса», затем продолжила образование в монастырской школе в городе Мелилья. Отрочество оборвалось внезапно. В январе 1933 года скоропостижно скончался отец.

Пришлось вступать в самостоятельную жизнь. Уже в середине 1933 года Африка переезжает в Испанию, работает в Мадриде на текстильной фабрике, вступает в ряды коммунистической партии и вскоре принимает участие в подготовке восстания горняков в провинции Астурия. Выполняет самые опасные поручения: распределяет оружие и осуществляет связь между различными отрядами восставших. После подавления восстания более года скрывается. Будущий лидер испанских коммунистов Сантьяго Карильо, который также принимал участие в событиях в Астурии, вспоминал Африку, как «красивую смуглянку, прекрасно сложенную и статную».

С началом гражданской войны в Испании в 1936 году Африка ушла на фронт и сражалась на стороне республиканцев, была делегатом компартии в правительстве Народного фронта.

В 1937 году в Испании де Лас Эрас начала сотрудничать с советской внешней разведкой, выполняла ее специальные задания в различных странах. Именно тогда в оперативной переписке ее стали называть «Патрией». Африка входила в состав резидентуры Александра Орлова, руководившего сотрудниками советской внешней разведки в Испании. До сих пор операции, в которых она принимала участие, носят гриф секретности. Можно лишь констатировать, что информация, которую Африка передавала в Москву, являлась исключительно важной.

В июле 1938 года Александр Орлов из-за боязни быть ликвидированным в ходе обрушившихся на органы внешней разведки репрессий стал невозвращенцем. Опасаясь разоблачения Африки, которую Орлов хорошо знал, Центр принял решение отозвать ее в Москву. Через некоторое время Африка была нелегально выведена в Советский Союз. Она получила советское гражданство и стала работать в текстильной промышленности.

С первых же дней Великой Отечественной войны Африка начала добиваться, чтобы ее отправили на фронт. Сначала она попала в специальное медицинское подразделение Отдельной мотострелковой бригады особого назначения НКВД. Затем училась на ускоренных курсах радистов, которые окончила на отлично в мае 1942 года, и была направлена в формировавшийся разведывательно-диверсионный отряд «Победители» под командованием будущего Героя Советского Союза Дмитрия Медведева.
В ночь на 16 июня 1942 года наша группа была выброшена на парашютах близ станции Толстый Лес в Западной Украине.

Наша борьба в тылу врага – это время, полное печальных и радостных событий, время неустанного труда. В отряде было девять радистов. Мы принимали телеграммы от тридцати боевых групп. Шифровка, передача, прием, расшифровка... У нас почти не оставалось времени для сна. В нашем отряде была железная дисциплина, а между собой мы были спаяны дружбой, как настоящие братья и сестры.

Для связи с Москвой из лагеря выходили сразу три радиста. Шли в разных направлениях километров 15–20 в сопровождении бойцов. Работу начинали все одновременно на разных волнах. Одна из нас вела настоящую передачу, а две другие – для дезориентирования противника, так как нас постоянно преследовали немецкие пеленгаторы. Затем мы возвращались в лагерь и, если не было переходов, снова принимались за работу. Задачей нашей группы было поддержание постоянной связи с Центром, поэтому рация была нашим основным оружием. В отряде Медведева ни разу не прерывалась связь с Москвой. В течение полутора месяцев мы поддерживали также связь с отрядом Ковпака во время его перехода в Карпаты».

Не раз приходилось Африке участвовать в боевых операциях отряда «Победители», проявлять смелость и отвагу при выполнении заданий командования. За ней прочно закрепилась репутация одной из лучших радисток отряда.

За выполнение боевых задач и активное участие в партизанском движении в годы войны Африка была награждена орденами Отечественной войны 2-й степени и Красной Звезды, а также медалями «За отвагу» и «Партизану Отечественной войны» 1-й степени.

Летом 1944 года Африка вновь оказалась в Москве. И тут ей предложили перейти на работу в нелегальное подразделение внешней разведки. Она дает на это свое твердое согласие. С этого времени ей пришлось оборвать все прежние связи с испанскими товарищами по борьбе. Больше она их не увидит никогда, ничего не будет знать о судьбе сестры, других родственников и знакомых. В свою очередь и для них она также навсегда уйдет в небытие. Таковы были жесткие правила игры, в которую она вступила.

В январе первого послевоенного года Африка на автомашине была переброшена из Берлина в Париж, где вскоре сумела надежно обосноваться, выдавая себя за беженку, которая якобы в конце 1945 года перешла испано-французскую границу.

В 1947 году Центр принял решение направить «Патрию» для разведывательной работы в Западное полушарие – в одну из стран Латинской Америки. А уже в декабре 1948 года она завершила свою подготовку во Франции и выехала в страну назначения, в которой ей суждено было осесть на долгие 20 лет. Все это время разведчица успешно выполняла ответственные задания по сбору и передаче в Центр ценной разведывательной информации. Ей удалось первой в данном регионе установить и поддерживать постоянную двустороннюю радиосвязь с Центром.

За достигнутые результаты в работе, проявленные при этом инициативу и настойчивость «Патрия» была награждена вторым орденом Красной Звезды и второй медалью «За отвагу».
...В мае 1956 года «Патрия», находившаяся более восьми лет на боевой работе, получила из Центра радиограмму, в которой сообщалось, что к ней в качестве резидента направляют «итальянского товарища».

«Патрия» выехала в столицу соседнего государства. В течение нескольких дней она прогуливалась по центральному проспекту города, разглядывая витрины магазинов. В левой руке разведчица держала книгу в желтой обложке. На ее правом плече висела маленькая белая сумочка, из которой виднелся синий платок. Это были опознавательные признаки, по ним ее должен был узнать прибывающий руководитель. В начале июня произошла встреча разведчиков-нелегалов. Вскоре, согласно выработанной в Москве оперативной легенде-биографии, они стали мужем и женой.

Джиованни Антонио Бертони (оперативный псевдоним – Марко) родился 27 апреля 1906 года в небольшом городке Фаэнца, что в провинции Эмилия на севере Италии, в рабочей семье. После окончания начальной школы и технического училища в 1921 году поступил на работу в мастерскую фирмы «Фиат», занимавшуюся ремонтом и сборкой автомобильных моторов. В 1922 году вступил в итальянский комсомол, на следующий год – в коммунистическую партию. Являлся секретарем молодежной организации провинции Равенна, боевиком антифашистского движения. Трижды арестовывался. В апреле 1925 года он убил начальника штурмового отряда и фашистской милиции Равенны, после чего был вынужден перейти на нелегальное положение, а затем покинуть Италию и выехать в СССР.

С мая 1936 года Бертони являлся сотрудником аппарата Исполкома Коминтерна, а затем был принят на работу в советскую внешнюю разведку. В начале Великой Отечественной войны выполнял задания в тылу у немцев.

В 1943 году руководством внешней разведки было принято решение о направлении Бертони на нелегальную работу за границу. В июне 1944 года Марко был сброшен с парашютом в Югославии, а затем перебрался в Северную Италию. Перед ним было поставлено задание создать там нелегальную разведывательную сеть. Все складывалось удачно: Марко устроился на работу в Риме в исключительно важное, с разведывательной точки зрения, государственное учреждение и приступил к выполнению стоявших перед ним задач. Однако в начале 1949 года он попал под подозрение местной контрразведки и был вынужден вновь покинуть Родину и возвратиться в СССР.

Здесь в 1951 году Бертони получил советское гражданство. Прошел подготовку для нелегальной разведывательной работы в одной из стран Латинской Америки, где ему предстояло стать заместителем резидента. В 1954 году через Швейцарию и Испанию он отбыл к месту назначения.

В 1956 году Марко возглавил нелегальную резидентуру, в которой трудилась «Патрия». В страну он был направлен специально для того, чтобы руководить работой женщины, с которой, по замыслу руководства разведки, должен был сочетаться узами брака. И это несмотря на то, что раньше «Патрия» и Марко друг друга не знали.

Подобная ситуация, безусловно, не относится к разряду типичных в деятельности разведчиков-нелегалов, но и не является чем-то неординарным для ее сотрудников. Сама «Патрия» ничего из ряда вон выходящего в этом решении Центра не видела, поскольку интересы дела всегда стояли у нее на первом месте. Не задумываясь, она согласилась с поступившим от руководства предложением и заключила брак с незнакомым ранее человеком.

За годы совместной работы разведчиков-нелегалов эффективность разведывательной деятельности резидентуры существенно повысилась. Уже в середине 1958 года, оценивая работу резидентуры, Центр отмечал:

«Мы считаем, что Вы с «Патрией» за эти два года проделали серьезную работу: легализовались и закрепились в стране; наладили двустороннюю радиосвязь; организовали надежное прикрытие; выполнили ряд важных заданий Центра (поездки в другие страны, получение информации по конкретным вопросам); приобрели полезные для работы связи».

Хотя «Патрия» и Марко составили семейную пару по воле Москвы с тем, чтобы способствовать выполнению поставленных перед ними важных разведывательных задач, их брачный союз оказался счастливым. Они прожили вместе в полном согласии дружной семьей восемь лет. Вспоминая о своем муже, «Патрия» неизменно отзывалась о нем как о хорошем друге и настоящем человеке.

1 сентября 1964 года Марко скоропостижно скончался. Так при исполнении служебных обязанностей закончил свой жизненный и боевой путь советский разведчик полковник Джиованни Бертони.

«Патрия» глубоко переживала смерть Марко, ставшего ей другом, руководителем, боевым товарищем. Но тяжелая потеря не сломила разведчицу. Похоронив мужа на чужбине, она продолжала активно работать еще три года. Уже в ноябре 1964 года «Патрия» сообщала в Центр:

«В стране сейчас крайне напряженное положение и неизбежен военный переворот. У меня имеются возможности развивать прежние полезные связи. Считаю, что могу и далее продолжать разведывательную работу. Настроение у меня боевое».

Осенью 1967 года Африка де Лас Эрас покинула страну, где проработала более 20 лет, и вновь ступила на московскую землю. Но с возвращением в СССР работа в нелегальной разведке для нее не закончилась. Еще трижды ей пришлось выезжать в загранкомандировки для выполнения важных заданий, которые Центр не мог поручить никому другому.

С 1971 года Африка активно участвовала в воспитании молодого поколения разведчиков-нелегалов, передавая им свой поистине бесценный опыт. В марте 1976 года Указом Президиума Верховного Совета СССР за особые заслуги перед Родиной полковник Африка де Лас Эрас была награждена орденом Ленина, а в мае 1985 года в связи с 40-летием Победы – вторым орденом Отечественной войны. Вышла в отставку только в 1985 году. Было ей... 76 лет. Однако связи с разведкой не теряла до последнего дня.

Африка скончалась 8 марта 1988 года.
IMG_2174.jpeg
 
Какая женщина. Я потрясена!
Свои донесения в Центр Африка де Лас Эрас подписывала оперативным псевдонимом «Патрия», что в переводе с испанского означает «Родина». Он был выбран ею не случайно. Для нее, испанки по происхождению, Советский Союз стал второй родиной. Свыше 45 лет эта мужественная, самоотверженная женщина отдала работе в советской внешней разведки. Большую часть из них она находилась за кордоном на нелегальном положении.

В свидетельстве о рождении будущей советской разведчицы указывается, что Африка де Лас Эрас Гавилан родилась 26 апреля 1909 года в городе Сеуте (Испанское Марокко). Отец: Зоило де Лас Эрас Хименес, военный архивариус, 32-х лет. Мать: Виртудес Гавилан де Про, домохозяйка, 25-ти лет.

В свое время отец Африки – опальный испанский офицер и брат известного испанского генерала Мануэля де Лас Эрас – был отправлен в ссылку в Марокко за свои оппозиционные настроения по отношению к существовавшему в Испании режиму Примо де Ривера. Необычное имя – Африка – отец дал дочери в благодарность к Африканскому континенту, приютившему его и его семью. Не последнюю роль в этом сыграло и то, что в Сеуте находился католический собор святой Африки.

Семья, в которой кроме Африки была еще старшая дочь Виртудес, жила в достатке и счастливо. Сестры очень дружили.

Африка получила среднее образование: до 1923 года она училась в Мадриде в колледже «Святое Сердце Иисуса», затем продолжила образование в монастырской школе в городе Мелилья. Отрочество оборвалось внезапно. В январе 1933 года скоропостижно скончался отец.

Пришлось вступать в самостоятельную жизнь. Уже в середине 1933 года Африка переезжает в Испанию, работает в Мадриде на текстильной фабрике, вступает в ряды коммунистической партии и вскоре принимает участие в подготовке восстания горняков в провинции Астурия. Выполняет самые опасные поручения: распределяет оружие и осуществляет связь между различными отрядами восставших. После подавления восстания более года скрывается. Будущий лидер испанских коммунистов Сантьяго Карильо, который также принимал участие в событиях в Астурии, вспоминал Африку, как «красивую смуглянку, прекрасно сложенную и статную».

С началом гражданской войны в Испании в 1936 году Африка ушла на фронт и сражалась на стороне республиканцев, была делегатом компартии в правительстве Народного фронта.

В 1937 году в Испании де Лас Эрас начала сотрудничать с советской внешней разведкой, выполняла ее специальные задания в различных странах. Именно тогда в оперативной переписке ее стали называть «Патрией». Африка входила в состав резидентуры Александра Орлова, руководившего сотрудниками советской внешней разведки в Испании. До сих пор операции, в которых она принимала участие, носят гриф секретности. Можно лишь констатировать, что информация, которую Африка передавала в Москву, являлась исключительно важной.

В июле 1938 года Александр Орлов из-за боязни быть ликвидированным в ходе обрушившихся на органы внешней разведки репрессий стал невозвращенцем. Опасаясь разоблачения Африки, которую Орлов хорошо знал, Центр принял решение отозвать ее в Москву. Через некоторое время Африка была нелегально выведена в Советский Союз. Она получила советское гражданство и стала работать в текстильной промышленности.

С первых же дней Великой Отечественной войны Африка начала добиваться, чтобы ее отправили на фронт. Сначала она попала в специальное медицинское подразделение Отдельной мотострелковой бригады особого назначения НКВД. Затем училась на ускоренных курсах радистов, которые окончила на отлично в мае 1942 года, и была направлена в формировавшийся разведывательно-диверсионный отряд «Победители» под командованием будущего Героя Советского Союза Дмитрия Медведева.
В ночь на 16 июня 1942 года наша группа была выброшена на парашютах близ станции Толстый Лес в Западной Украине.

Наша борьба в тылу врага – это время, полное печальных и радостных событий, время неустанного труда. В отряде было девять радистов. Мы принимали телеграммы от тридцати боевых групп. Шифровка, передача, прием, расшифровка... У нас почти не оставалось времени для сна. В нашем отряде была железная дисциплина, а между собой мы были спаяны дружбой, как настоящие братья и сестры.

Для связи с Москвой из лагеря выходили сразу три радиста. Шли в разных направлениях километров 15–20 в сопровождении бойцов. Работу начинали все одновременно на разных волнах. Одна из нас вела настоящую передачу, а две другие – для дезориентирования противника, так как нас постоянно преследовали немецкие пеленгаторы. Затем мы возвращались в лагерь и, если не было переходов, снова принимались за работу. Задачей нашей группы было поддержание постоянной связи с Центром, поэтому рация была нашим основным оружием. В отряде Медведева ни разу не прерывалась связь с Москвой. В течение полутора месяцев мы поддерживали также связь с отрядом Ковпака во время его перехода в Карпаты».

Не раз приходилось Африке участвовать в боевых операциях отряда «Победители», проявлять смелость и отвагу при выполнении заданий командования. За ней прочно закрепилась репутация одной из лучших радисток отряда.

За выполнение боевых задач и активное участие в партизанском движении в годы войны Африка была награждена орденами Отечественной войны 2-й степени и Красной Звезды, а также медалями «За отвагу» и «Партизану Отечественной войны» 1-й степени.

Летом 1944 года Африка вновь оказалась в Москве. И тут ей предложили перейти на работу в нелегальное подразделение внешней разведки. Она дает на это свое твердое согласие. С этого времени ей пришлось оборвать все прежние связи с испанскими товарищами по борьбе. Больше она их не увидит никогда, ничего не будет знать о судьбе сестры, других родственников и знакомых. В свою очередь и для них она также навсегда уйдет в небытие. Таковы были жесткие правила игры, в которую она вступила.

В январе первого послевоенного года Африка на автомашине была переброшена из Берлина в Париж, где вскоре сумела надежно обосноваться, выдавая себя за беженку, которая якобы в конце 1945 года перешла испано-французскую границу.

В 1947 году Центр принял решение направить «Патрию» для разведывательной работы в Западное полушарие – в одну из стран Латинской Америки. А уже в декабре 1948 года она завершила свою подготовку во Франции и выехала в страну назначения, в которой ей суждено было осесть на долгие 20 лет. Все это время разведчица успешно выполняла ответственные задания по сбору и передаче в Центр ценной разведывательной информации. Ей удалось первой в данном регионе установить и поддерживать постоянную двустороннюю радиосвязь с Центром.

За достигнутые результаты в работе, проявленные при этом инициативу и настойчивость «Патрия» была награждена вторым орденом Красной Звезды и второй медалью «За отвагу».
...В мае 1956 года «Патрия», находившаяся более восьми лет на боевой работе, получила из Центра радиограмму, в которой сообщалось, что к ней в качестве резидента направляют «итальянского товарища».

«Патрия» выехала в столицу соседнего государства. В течение нескольких дней она прогуливалась по центральному проспекту города, разглядывая витрины магазинов. В левой руке разведчица держала книгу в желтой обложке. На ее правом плече висела маленькая белая сумочка, из которой виднелся синий платок. Это были опознавательные признаки, по ним ее должен был узнать прибывающий руководитель. В начале июня произошла встреча разведчиков-нелегалов. Вскоре, согласно выработанной в Москве оперативной легенде-биографии, они стали мужем и женой.

Джиованни Антонио Бертони (оперативный псевдоним – Марко) родился 27 апреля 1906 года в небольшом городке Фаэнца, что в провинции Эмилия на севере Италии, в рабочей семье. После окончания начальной школы и технического училища в 1921 году поступил на работу в мастерскую фирмы «Фиат», занимавшуюся ремонтом и сборкой автомобильных моторов. В 1922 году вступил в итальянский комсомол, на следующий год – в коммунистическую партию. Являлся секретарем молодежной организации провинции Равенна, боевиком антифашистского движения. Трижды арестовывался. В апреле 1925 года он убил начальника штурмового отряда и фашистской милиции Равенны, после чего был вынужден перейти на нелегальное положение, а затем покинуть Италию и выехать в СССР.

С мая 1936 года Бертони являлся сотрудником аппарата Исполкома Коминтерна, а затем был принят на работу в советскую внешнюю разведку. В начале Великой Отечественной войны выполнял задания в тылу у немцев.

В 1943 году руководством внешней разведки было принято решение о направлении Бертони на нелегальную работу за границу. В июне 1944 года Марко был сброшен с парашютом в Югославии, а затем перебрался в Северную Италию. Перед ним было поставлено задание создать там нелегальную разведывательную сеть. Все складывалось удачно: Марко устроился на работу в Риме в исключительно важное, с разведывательной точки зрения, государственное учреждение и приступил к выполнению стоявших перед ним задач. Однако в начале 1949 года он попал под подозрение местной контрразведки и был вынужден вновь покинуть Родину и возвратиться в СССР.

Здесь в 1951 году Бертони получил советское гражданство. Прошел подготовку для нелегальной разведывательной работы в одной из стран Латинской Америки, где ему предстояло стать заместителем резидента. В 1954 году через Швейцарию и Испанию он отбыл к месту назначения.

В 1956 году Марко возглавил нелегальную резидентуру, в которой трудилась «Патрия». В страну он был направлен специально для того, чтобы руководить работой женщины, с которой, по замыслу руководства разведки, должен был сочетаться узами брака. И это несмотря на то, что раньше «Патрия» и Марко друг друга не знали.

Подобная ситуация, безусловно, не относится к разряду типичных в деятельности разведчиков-нелегалов, но и не является чем-то неординарным для ее сотрудников. Сама «Патрия» ничего из ряда вон выходящего в этом решении Центра не видела, поскольку интересы дела всегда стояли у нее на первом месте. Не задумываясь, она согласилась с поступившим от руководства предложением и заключила брак с незнакомым ранее человеком.

За годы совместной работы разведчиков-нелегалов эффективность разведывательной деятельности резидентуры существенно повысилась. Уже в середине 1958 года, оценивая работу резидентуры, Центр отмечал:

«Мы считаем, что Вы с «Патрией» за эти два года проделали серьезную работу: легализовались и закрепились в стране; наладили двустороннюю радиосвязь; организовали надежное прикрытие; выполнили ряд важных заданий Центра (поездки в другие страны, получение информации по конкретным вопросам); приобрели полезные для работы связи».

Хотя «Патрия» и Марко составили семейную пару по воле Москвы с тем, чтобы способствовать выполнению поставленных перед ними важных разведывательных задач, их брачный союз оказался счастливым. Они прожили вместе в полном согласии дружной семьей восемь лет. Вспоминая о своем муже, «Патрия» неизменно отзывалась о нем как о хорошем друге и настоящем человеке.

1 сентября 1964 года Марко скоропостижно скончался. Так при исполнении служебных обязанностей закончил свой жизненный и боевой путь советский разведчик полковник Джиованни Бертони.

«Патрия» глубоко переживала смерть Марко, ставшего ей другом, руководителем, боевым товарищем. Но тяжелая потеря не сломила разведчицу. Похоронив мужа на чужбине, она продолжала активно работать еще три года. Уже в ноябре 1964 года «Патрия» сообщала в Центр:

«В стране сейчас крайне напряженное положение и неизбежен военный переворот. У меня имеются возможности развивать прежние полезные связи. Считаю, что могу и далее продолжать разведывательную работу. Настроение у меня боевое».

Осенью 1967 года Африка де Лас Эрас покинула страну, где проработала более 20 лет, и вновь ступила на московскую землю. Но с возвращением в СССР работа в нелегальной разведке для нее не закончилась. Еще трижды ей пришлось выезжать в загранкомандировки для выполнения важных заданий, которые Центр не мог поручить никому другому.

С 1971 года Африка активно участвовала в воспитании молодого поколения разведчиков-нелегалов, передавая им свой поистине бесценный опыт. В марте 1976 года Указом Президиума Верховного Совета СССР за особые заслуги перед Родиной полковник Африка де Лас Эрас была награждена орденом Ленина, а в мае 1985 года в связи с 40-летием Победы – вторым орденом Отечественной войны. Вышла в отставку только в 1985 году. Было ей... 76 лет. Однако связи с разведкой не теряла до последнего дня.

Африка скончалась 8 марта 1988 года.
Посмотреть вложение 81750
Спасибо! Очень интересная статья, и прекрасно показывает методы работы КГБ. Кто в теме хоть чуть-чуть тот знает)) в общем, долг превыше всего. Разведчица- молодчина!
 
.

Детский концлагерь Саласпилс - история, которая вычеркнута отовсюду​

24 июня 2023
111K прочитали
Есть в мире одно место, о котором в наши дни практически никто и нигде не рассказывает. О нем целенаправленно забыли те, кто живет практически рядом с ним, да и вообще в той стране, в которой оно находится. Но, тем не менее, это место по праву может носить звание одного из самых жутких на свете. Это место - бывший фашистский концлагерь. Это не трудовой лагерь, как были в Эссене, или не лагерь, направленный исключительно на ликвидацию, как Бухенвальд или освенцим. Это особенный концлагерь, потому как он был детским. Концлагерь Саласпилс, находившийся на территории современной Латвии. Был Красный берег в Беларуси, были похожие по территории Европы. Но такого масштаба, который был в Саласпилсе, не было ни в одном из них.


Есть в мире одно место, о котором в наши дни практически никто и нигде не рассказывает.




Концлагерь, что находился близ города Саласпилс, на самом деле официально носил другое название - Кайзервальд. Но в простонародье к нему приклеилось именно название латышского городка. Он был построен буквально в начале Великой Отечественной войны - в октябре 1941 года. В это самое время фашисты на всех парах шли к Москве, все надеялись на ближайшую победу. Но их сначала, какими-то невероятными усилиями, задержали Подольские курсанты. Позже будет подвиг 28 Панфиловцев. Но это все будет потом, а пока близ небольшого латышского городка строился концлагерь, ставший впоследствии тем местом, о котором меньше всего хотят вспоминать те, кто прошел его и смог вернуться домой.
Изначально данный концлагерь был задуман как основной для того, чтобы свозить евреев и цыган со всей Европы. Естественно, долго держать их там никто не собирался, потому как везли их туда для одной единственной цели. И я думаю вы догадываетесь, для какой именно.
"Первое время в этот лагерь привозили в грузовых вагонах две-три тысячи евреев еженедельно со всей Европы. Всего же через Кайзервальд прошло около 87 тысяч евреев, которые уже никогда не вернулись домой. Спустя время сюда стали привозить антифашистов с территории всей Европы. Ну а начиная с весны 1942 года сюда уже доставляли Советских военнопленных с востока". (Генерал СС Эккельн)
Но основной задачей данного концлагеря со временем стала совсем другая. Не буду писать дословно, потому как такое нельзя озвучивать, но я думаю, вы догадаетесь. Дело в том, что быстротечной войны и скорой победы не получалось, фашисты сначала застряли под Москвой, а потом их вообще стали отбрасывать обратно на Запад.

Войска стали нести большие потери, соответственно, ряды раненных пополнялись, их нужно было лечить. Нужны были доноры.

Первое время в лагерь стали просто сгонять детей из близлежащих населенных пунктов. А затем уже везти со всех оккупированных территорий СССР. Почему именно дети? Молодой организм, не подвергавшийся вредным привычкам и не переносивший серьезные болезни. Логика была такой.


Есть в мире одно место, о котором в наши дни практически никто и нигде не рассказывает.-2


Для детей были даже построены отдельные бараки и содержались они там самостоятельно, без взрослых, полностью предоставленные сами себе.

Часто бывали случаи, когда из семей забирали детей, но при этом взрослых не трогали.
Возрастной градации тогда никто не делал, поэтому в данном концлагере содержались также дети грудного возраста. Как могли, за ними ухаживали те, кто постарше. Но тем, которые постарше, самим было по 10-12 лет, поэтому те дети, которые попали в данный концлагерь, моментально становились взрослыми.

В концлагере был установлен, так называемый, донорский минимум. Со временем правда он стал повышаться, потому как стало понятно, что этого раненым не хватает.

Но здесь был и еще один момент. После очередного пожертвования ради армии Третьего рейха необходимо было как-то восстанавливаться, тем более растущему организму.

Но, весь рацион питания составлял 100 граммов хлеба и пол-литра жидкости. Как вы понимаете, паек доставался не всем и далеко не каждый день. Естественно, в условиях голода, холода и того самого ежедневного минимума, на утреннее построение выходили далеко не все.


Есть в мире одно место, о котором в наши дни практически никто и нигде не рассказывает.-3


То что описано выше, было не единственным, ради чего сюда так массово стали сгонять узников определенной возрастной категории. В концлагере также была организована специальная лаборатория.

В ней испытывали воздействие мышьяка на живые организмы, в тех или иных условиях. Помимо этого, проводили хирургические операции, испытывали воздействие холода и последствия всевозможных ранений.
По воспоминаниям узников, которые прошли данный концлагерь, самым опасным человеком был вот этот миловидный гражданин - доктор Отто Майзнер. То, что вы слышали про доктора Менгеле, о котором снято множество документальных фильмов и написано миллион воспоминаний, не идет ни в какое сравнение с тем, что творил Майзнер. Почему о нем ничего не известно и вы вообще о нем могли ничего не слышать? Потому что современные взгляды на историю таковы, что утверждается будто этого концлагеря не существовало совсем. Когда узников-детей, прошедших данный концлагерь спрашивали об этом докторе, то многие вообще отказывались дальше что либо рассказывать. Кстати, это был человек с высшим образованием, довольно известный в Германии того времени врач.


Есть в мире одно место, о котором в наши дни практически никто и нигде не рассказывает.-4


По поводу надзирателей и всевозможных солдат и офицеров, которые здесь несли службу, есть один интересный факт. Особенно цинично он выглядит в свете того, что содержались здесь, в основном, дети. Охрану здесь осуществляли исключительно бойцы СС. Ну а так как концлагерь находился на территории современной Латвии, то состояли эти охранные отряды из местных латышей. Те, в свою очередь, охотно шли воевать на стороне фашистов, а особенно в ряды СС.
"Больше всего мы боялись высокую блондинку. Она была латышкой, из местных. Если она заходила в барак, то это значит, что не просто так для проверки, а для того, чтобы показать свою власть над узниками. Выражалось это в применении физического насилия. Причем она веля себя довольно странно и цинично. Когда прибывали новые узники, она выбирала себе "жертву" и интересовалась о том, как у него дела, хочет ли тот есть. Когда звучал утвердительный ответ, а он всегда был таким, она готова была вытрясти всю душу из этого узника. Ко всему прочему, этого узника затем сажали в карцер и не кормили несколько дней."


Есть в мире одно место, о котором в наши дни практически никто и нигде не рассказывает.-5


После того, как данная территория была освобождена от фашистов, в руки солдат попали лагерные документы и показания как свидетелей, так и захваченных в плен охранников лагеря.

Только по официальным данным, за три года существования лагеря, здесь навсегда остались более 10 тысяч узников, со средним возрастом 10-12 лет. Но это, повторюсь, только официальные данные.

При наступлении советской армии, часть документов фашисты успели уничтожить, как и была ликвидирована большая часть узников. Поэтому точную цифру мы уже не узнаем никогда. Хотя историки придерживаются 30-35 тысяч узников, так и не вернувшихся домой.

Ликвидации подвергались и большая часть охранников концлагеря, потому как они могли рассказать что тут было. Так как они были в основном из местных, то есть не немцами, то фашисты их особо не жалели.
После всего этого кошмара, который я попытался описать максимально корректно, а это очень сложно, учитывая то, что там творилось, добавлю, что современная Латвия не признает существование данного концлагеря на ее территории. Все документы, предоставленные, в том числе, на Нюрнбергском трибунале, как и показания свидетелей, выдаются за подтасовку со стороны СССР. Новые времена, новые ценности...
Помните песню:
" На гранитную плиту
Положи свою конфету
Он как ты ребенком был,Саласпилс его убил"
В советские времена построили на месте лагеря мемориал,я там была,положила свою конфету.
Как же быстро многие забыли,что их дети служили кормом для вампиров!
И теперь этим вампирам поклоняются...
 
.

Детский концлагерь Саласпилс - история, которая вычеркнута отовсюду​

24 июня 2023
111K прочитали
Есть в мире одно место, о котором в наши дни практически никто и нигде не рассказывает. О нем целенаправленно забыли те, кто живет практически рядом с ним, да и вообще в той стране, в которой оно находится. Но, тем не менее, это место по праву может носить звание одного из самых жутких на свете. Это место - бывший фашистский концлагерь. Это не трудовой лагерь, как были в Эссене, или не лагерь, направленный исключительно на ликвидацию, как Бухенвальд или освенцим. Это особенный концлагерь, потому как он был детским. Концлагерь Саласпилс, находившийся на территории современной Латвии. Был Красный берег в Беларуси, были похожие по территории Европы. Но такого масштаба, который был в Саласпилсе, не было ни в одном из них.


Есть в мире одно место, о котором в наши дни практически никто и нигде не рассказывает.




Концлагерь, что находился близ города Саласпилс, на самом деле официально носил другое название - Кайзервальд. Но в простонародье к нему приклеилось именно название латышского городка. Он был построен буквально в начале Великой Отечественной войны - в октябре 1941 года. В это самое время фашисты на всех парах шли к Москве, все надеялись на ближайшую победу. Но их сначала, какими-то невероятными усилиями, задержали Подольские курсанты. Позже будет подвиг 28 Панфиловцев. Но это все будет потом, а пока близ небольшого латышского городка строился концлагерь, ставший впоследствии тем местом, о котором меньше всего хотят вспоминать те, кто прошел его и смог вернуться домой.
Изначально данный концлагерь был задуман как основной для того, чтобы свозить евреев и цыган со всей Европы. Естественно, долго держать их там никто не собирался, потому как везли их туда для одной единственной цели. И я думаю вы догадываетесь, для какой именно.

Но основной задачей данного концлагеря со временем стала совсем другая. Не буду писать дословно, потому как такое нельзя озвучивать, но я думаю, вы догадаетесь. Дело в том, что быстротечной войны и скорой победы не получалось, фашисты сначала застряли под Москвой, а потом их вообще стали отбрасывать обратно на Запад.

Войска стали нести большие потери, соответственно, ряды раненных пополнялись, их нужно было лечить. Нужны были доноры.

Первое время в лагерь стали просто сгонять детей из близлежащих населенных пунктов. А затем уже везти со всех оккупированных территорий СССР. Почему именно дети? Молодой организм, не подвергавшийся вредным привычкам и не переносивший серьезные болезни. Логика была такой.


Есть в мире одно место, о котором в наши дни практически никто и нигде не рассказывает.-2


Для детей были даже построены отдельные бараки и содержались они там самостоятельно, без взрослых, полностью предоставленные сами себе.

Часто бывали случаи, когда из семей забирали детей, но при этом взрослых не трогали.
Возрастной градации тогда никто не делал, поэтому в данном концлагере содержались также дети грудного возраста. Как могли, за ними ухаживали те, кто постарше. Но тем, которые постарше, самим было по 10-12 лет, поэтому те дети, которые попали в данный концлагерь, моментально становились взрослыми.

В концлагере был установлен, так называемый, донорский минимум. Со временем правда он стал повышаться, потому как стало понятно, что этого раненым не хватает.

Но здесь был и еще один момент. После очередного пожертвования ради армии Третьего рейха необходимо было как-то восстанавливаться, тем более растущему организму.

Но, весь рацион питания составлял 100 граммов хлеба и пол-литра жидкости. Как вы понимаете, паек доставался не всем и далеко не каждый день. Естественно, в условиях голода, холода и того самого ежедневного минимума, на утреннее построение выходили далеко не все.


Есть в мире одно место, о котором в наши дни практически никто и нигде не рассказывает.-3


То что описано выше, было не единственным, ради чего сюда так массово стали сгонять узников определенной возрастной категории. В концлагере также была организована специальная лаборатория.

В ней испытывали воздействие мышьяка на живые организмы, в тех или иных условиях. Помимо этого, проводили хирургические операции, испытывали воздействие холода и последствия всевозможных ранений.
По воспоминаниям узников, которые прошли данный концлагерь, самым опасным человеком был вот этот миловидный гражданин - доктор Отто Майзнер. То, что вы слышали про доктора Менгеле, о котором снято множество документальных фильмов и написано миллион воспоминаний, не идет ни в какое сравнение с тем, что творил Майзнер. Почему о нем ничего не известно и вы вообще о нем могли ничего не слышать? Потому что современные взгляды на историю таковы, что утверждается будто этого концлагеря не существовало совсем. Когда узников-детей, прошедших данный концлагерь спрашивали об этом докторе, то многие вообще отказывались дальше что либо рассказывать. Кстати, это был человек с высшим образованием, довольно известный в Германии того времени врач.


Есть в мире одно место, о котором в наши дни практически никто и нигде не рассказывает.-4


По поводу надзирателей и всевозможных солдат и офицеров, которые здесь несли службу, есть один интересный факт. Особенно цинично он выглядит в свете того, что содержались здесь, в основном, дети. Охрану здесь осуществляли исключительно бойцы СС. Ну а так как концлагерь находился на территории современной Латвии, то состояли эти охранные отряды из местных латышей. Те, в свою очередь, охотно шли воевать на стороне фашистов, а особенно в ряды СС.



Есть в мире одно место, о котором в наши дни практически никто и нигде не рассказывает.-5


После того, как данная территория была освобождена от фашистов, в руки солдат попали лагерные документы и показания как свидетелей, так и захваченных в плен охранников лагеря.

Только по официальным данным, за три года существования лагеря, здесь навсегда остались более 10 тысяч узников, со средним возрастом 10-12 лет. Но это, повторюсь, только официальные данные.

При наступлении советской армии, часть документов фашисты успели уничтожить, как и была ликвидирована большая часть узников. Поэтому точную цифру мы уже не узнаем никогда. Хотя историки придерживаются 30-35 тысяч узников, так и не вернувшихся домой.

Ликвидации подвергались и большая часть охранников концлагеря, потому как они могли рассказать что тут было. Так как они были в основном из местных, то есть не немцами, то фашисты их особо не жалели.
После всего этого кошмара, который я попытался описать максимально корректно, а это очень сложно, учитывая то, что там творилось, добавлю, что современная Латвия не признает существование данного концлагеря на ее территории. Все документы, предоставленные, в том числе, на Нюрнбергском трибунале, как и показания свидетелей, выдаются за подтасовку со стороны СССР. Новые времена, новые ценности...
Помните песню:
" На гранитную плиту
Положи свою конфету
Он как ты ребенком был,Саласпилс его убил"
В советские времена построили на месте лагеря мемориал,я там была,положила свою конфету.
Как же быстро многие забыли,что их дети служили кормом для вампиров!
И теперь этим вампирам поклоняются...
Я тоже была. Тоже конфеты положили. Что же стало с людьми...
 
Жизнь прожить - не поле перейти.

В тот день, присоединившись к вражеской линии связи, она прослушивала телефонные переговоры. Поэтому не услышала, а, скорее всего, просто почувствовала, как кто-то стоит у неё за спиной…
— Не двигайся. Подними медленно руки. Развернись, - незамедлительно последовала команда на немецком языке.

Наталья сделала всё, что от неё требовал голос за спиной. В нескольких метрах от неё стоял молодой немецкий солдат - по всей видимости, связист, державший в руках винтовку, а за спиной у него примостилась полевая телефонно-кабельная катушка.

— Девушка?! — удивился он. — Так, без глупостей! Никаких резких движений! Договорились? Брось мне своё оружие. Быстро!
Когда пистолет разведчицы оказался в руках немца, тот, не сводя с девушки глаз, вынул из него обойму и бросил оружие назад:
— Ни я, ни мой отец, ни мой дед никогда не воевали с женщинами. Пистолет не забудь. А то ведь свои могут расстрелять…

Наталья подняла оружие и ещё некоторое время стояла в оцепенении: немец мог взять её в плен, а, может, и расстrелять, но не сделал этого. Потом много лет она будет задавать себе эти вопросы: почему в моменты, когда её жизнь висела на волоске, ей чудом удавалось избежать гибели?! Ведь она прошла всю войну - была разведчицей, медсестрой, переводчицей, дошла до Берлина, да и потом, в послевоенной жизни, было немало случаев, когда она могла погибнуть, но судьба словно берегла её. И только в конце жизни, перед постригом в монахини, она поняла, почему всё складывалось именно так…

Наталья Владимировна Малышева родилась в 1921 году в Крыму в семье врача - её отец происходил из старинного рода священнослужителей, да и его супруга была очень религиозной женщиной. Тем не менее Владимир Малышев дружил с братом Ленина, Дмитрием Ульяновым, и тот пригласил земского доктора в Москву. В столице Наталья не только ходила с матерью в Страстной монастырь, который впоследствии был уничтожен, но и вела активную общественную жизнь: посещала курсы медсестёр, занималась спортом, а после окончания школы поступила в Авиационный институт.

Обучение Натальи в ВУЗе прервала Великая Отечественная война - она ушла на фронт добровольцем со второго курса. Как рассказывала сама Наталья Владимировна, на этот шаг её подтолкнула гибель товарища Михаила Бабушкина, сына известного лётчика. Малышева тогда решила, что будет воевать за двоих. «Нас, 20-летних, - вспоминала она, - связывала дружба, а потом и любовь, которую в сердце я храню до сих пор. Миша погиб в воздушном бою близ Москвы. И я в тот же день решила: попрошусь на фронт, буду воевать за двоих». Однако Наталья в отличие от своего друга оказалась в дивизионной разведке. Однажды девушка прямо на глазах у немцев спасла жизнь раненому сослуживцу, после чего, как выразилась она сама, её положение в разведке закрепилось.

«Я узнала, что где-то в лесу остался раненый, - вспоминала Наталья Владимировна. - Его товарищ, тоже с тяжёлой раной, сам еле-еле добрался в расположение. Не дожидаясь приказа, я сразу - в лес. Раненый Юрий Смирнов уже поставил на себе крест - мороз, большая потеря крови и перебита нога. Я зацепила свой ремень за его пояс и потихоньку, выбиваясь из сил, потащила раненого по глубокому снегу. Сильно оба мы рисковали: часть пути надо было сделать почти на глазах немцев. На наше счастье, пошёл сильный снег, и я того парня дотащила к своим. Об этом написали во фронтовой газете, и моё положение в разведке сразу же укрепилось. Когда нашу дивизию добровольцев вливали в регулярную армию, генерал Белобородов (герой волоколамских сражений) сказал: «Дело наше тяжёлое и опасное. Всем, кому трудно, разрешаю вернуться в Москву. А вот эту студентку мы непременно оставим». И перед строем меня обнял. Так я стала в отряде разведчицей, переводчицей и медицинской сестрой».

В июне 1942 года Наталья была направлена в школу разведчиков, где научилась искусству маскировки, выживанию в лесу и многому другому. Но было у неё и ещё одно преимущество – она отлично владела немецким языком, знание которого, как признавалась Наталья, передалось ей «по наследству» от отца. Дело в том, что бабушка её была немкой, да и в школе с Наташей, как с наиболее способной ученицей, учительница немецкого занималась отдельно.

Поэтому неудивительно, что в Сталинграде молодая разведчица выполняла функции парламентёра: вооружившись белым флагом, она бродила по городу, уговаривая скрывавшихся врагов сдаваться добровольно. Как утверждает Владимир Зоберн, автор книги «Бог и Победа. Верующие в битвах за Россию», со ссылкой на воспоминания самой Малышевой, нередко благодаря чистой немецкой речи гитлеровцы принимали Наталью за свою и кричали ей: «Ты – предатель! Ты же немка!».

«Эта работа была предельно опасной, - вспоминала Наталья Владимировна спустя годы. - Среди немцев были фанатики и люди, у которых, как говорится, поехала крыша, - могли выстрелить в спину. Я слышала иногда, уходя, выстрелы - это кончали с собой отчаявшиеся. … Но в Сталинграде мне больше всего запомнился день, когда немцы поголовно стали сдаваться. Помню, мы стояли на взгорке и было видно бесконечную ленту людей в шинелишках, в соломенных «лаптях», в натянутых на уши пилотках, в женских платках… А рядом с этой колонной шли автоматчики наши в валенках, в белых полушубках и тёплых шапках, от мороза румяные».

По мнению Малышевой, после Сталинградской битвы Красная Армия окрепла. Да и сама Наталья приобретала всё больше и больше опыта. За годы войны она 18 раз переходила линию фронта с различными заданиями, и всякий раз подвергала себя смертельной опасности. Вот один из её рассказов. «Однажды командир наш, чем-то очень озабоченный, объявил: «Тебе срочно надо явиться к Рокоссовскому». Прихожу я в его палатку и, докладывая, приложила ладонь к пилотке, а генерал, поднявшись из-за стола, протянул руку: «Садитесь. Есть, лейтенант Наташа, для вас важное поручение. О нём никому ни слова. Завтра же собирайтесь за линию фронта».

А дело было такое. Ушёл и не вернулся с задания наш человек. Надо было как-то узнать, в чём дело. Задание у связного было простое: в лесной деревеньке Игнатьево, занятой немцами, в крайнем доме жила семья - престарелый мужик, его жена и невестка по имени Настя, муж которой воевал в Красной Армии.

В этот дом партизаны доставляли важные для нашей армии сведения. Связной, переходя затихший тут фронт, их забирал. Существовал пароль. У стены дома стояли грабли. Если зубья их были направлены к стенке - опасности нет, если наружу - опасность!

Напутствуя меня, Рокоссовский сказал: «Никакого лишнего риска. Ваша жизнь для нас дорога». Боёв на этом участке вблизи Сухиничей не было. Боец из нашей разведки проводил меня до условного места. Тихо объяснил, как пройти полтора километра к деревне. И я осталась одна…Переодевшись в деревенскую одежонку, спрятала обмундирование в кустах и с корзинкой для сбора грибов пошла по лесу. Скоро увидела в просвете между деревьями крайнюю избу. Был у меня за пазухой маленький трофейный бинокль. Осторожно из-за кустов стала я рассматривать знаменитые грабли - они стояли зубьями к стенке. Но я решила не спешить, а как следует оглядеться. И, оказалось, не напрасно. Минут через 20 те же грабли я увидела зубьями в мою сторону. Понятное дело, сразу насторожилась. Решила подождать вечера и даже в кустах задремала. Снова к глазам бинокль - зубья опять направлены к стенке. Что-то важное происходило в избе. И вдруг вижу: Настя выходит и, выразительно поглядев в мою сторону, неторопливо ставит грабли в положение «опасно!». Обдумав всё хорошенько, я решила в избу не заходить и уже в сумерках торопливо пошла к своим, не зная ещё, как меня встретят с такими вестями…

Встретили почти со слезами и возгласом: «Жива!» Оказалось, свекор Насти предал нашего связного, выдав фашистам явку. Засада, как видно, и меня ожидала. Но спасла Настя, вовремя переставившая грабли.

Меня немедленно повели к Рокоссовскому. Он был рад видеть меня живой: оказалось, партизаны о случившемся знали и послали спешно нас известить. «Чем тебя наградить?» - улыбнулся Рокоссовский. Я замахала руками: «Какие награды!» «Нет, награда всё-таки будет. Завтра в Москву направляем машину. Можешь денёк провести дома, а вечером та же машина тебя привезёт».
Рано утром, усаживая меня в «эмку», шофёр поставил на сидение тщательно упакованный свёрток. «Подарок от командующего», - сказал он. В нём оказался брусочек масла, консервы и печенье...»

Нередко Наталья Владимировна вспоминала и тот случай, когда осталась жива, стоя перед немцем, рядом с телефонными проводами… Дело было под Курском, и стратегическая разведка тогда с уверенностью предсказала место будущего сражения. Но для командования было важно знать не только место, но и день, и даже час начала наступления немцев - важно было упредить их удар валом огня артиллерии. Фронтовая разведка из сил выбивалась, но не могла добыть «языка»…

«Нашей группе в те дни поручали, просочившись за линию фронта, в ближнем тылу у немцев разыскивать телефонные провода. Я подключалась к ним со своими наушниками и, затаив дыхание, слушала немецкую речь, стараясь выудить хоть словечко, хоть намёк на час наступления.
Ничего существенного я тогда не услышала. Точное время немецкого штурма сообщил их солдат-перебежчик: «Войску выдан сухой паёк и дан приказ занять первую линию окопов».

На шаг от смерти я оказалась за три дня до начала сражения. Со своими наушниками сидела на коленях около телефонного провода. Разгибаюсь в жидких ивовых кустиках и слышу за спиной немецкую речь: мне было велено развернуться и не делать резких движений. Развернулась я и вижу в трёх шагах от себя высокого молодого немца. Видимо, в моих глазах он увидел смертельный страх и улыбнулся от удовольствия. А я подумала: ну, вот, пришёл мой конец. Немец приказал отдать оружие, и когда моя рука потянулась под мышку, где спрятан был у меня маленький пистолет, он сильным хладнокровным ударом выбил из руки моей это похожее на игрушку оружие и стоял молча, меня разглядывая. А дальше произошло то, чего я ждать не могла. Он достал обойму, бросил пистолет на землю и всё так же улыбаясь, проговорил: «Возьми, а то свои расстrеляют».

Плохо соображая, я как во сне доползла до наших окопов. Никому, конечно, ни слова обо всём, что случилось, не рассказала - не поверили бы и не поняли. И судьба моя сразу могла бы драматически измениться... До сих пор я часто думаю, почему он не расправился со мной. Один вариант: неглупый немец уже понимал, что дело проиграно и что ещё одна чья-то случайная смеrть ничего не изменит.

Но, скорее всего, этот молодой «нетипичный» немец сохранил в душе своей человеческое начало. Ему стало жалко девчонку: ну за что её убивать, и без того так много уже убито. Пожалел, одним словом. Это движение души его спасло мне жизнь».

По мере продвижения на Запад Наталья постепенно становилась кабинетной разведчицей - нужны были переводчики при допросах пленных и для чтения трофейных документов. Так и дошла до Берлина. И после Победы какое-то время оставалась в армии, дослужилась до звания капитана. Гимнастерка Натальи Владимировны оказалась вся в наградах, но ей как женщине всё же хотелось не армейской, а нормальной жизни. И работу поближе к дому.

«Вернувшись в Москву, я окончила институт, став конструктором ракетных двигателей, - рассказывала она. - конструктором ракетных двигателей. Этой профессии я посвятила 35 лет своей жизни. Работала у Королёва над ракетами для подводного запуска и над созданием двигателей для космических кораблей, в том числе для «Востока», на котором покорил космос Юрий Гагарин. А за работу над зенитно-ракетным комплексом С-75 мне присвоили майорское звание...» Однако после увольнения по здоровью жизнь Натальи Владимировны снова сделала резкий поворот.

Ближе к пенсионному возрасту она осталась практически одна. Ещё после войны она вышла замуж, но семейная жизнь не сложилась. Детей у них не было. И муж был для неё человеком не очень любимым. «На столе до сих пор стоит портрет Миши Бабушкина, погибшего под Москвой в 41-м, - говорила Наталья Владимировна. - Понятие любовь сейчас, как погляжу, обесценено. А для нашего поколения всё было иначе. До сих пор сохранилось то чувство: мы с Мишей были созданы друг для друга». И вот оставшись одна, Наталья Владимировна много думала и наконец решила, что нужно обратиться к Богу. Тогда, в начале 90-х ей предложили баллотироваться в Верховный совет - вся жизнь её прошла в эпицентре самой активной деятельности. И нужно было что-то выбирать. И она выбрала келью с видом на церковь - приняла решение постричься в монахини в Свято-Успенском Пюхтицком женском монастыре.

«Так, через служение Родине я пришла к служению Богу, приняла монашеский постриг и получила новое имя — мать Адриана. Когда мне дали послушание продавать книги на улице, я сначала очень стеснялась и всё надвигала на брови платок, чтобы знакомые не увидели – майор, известный инженер – и на улице книгами торгует! Но потом поняла, что заработанные деньги идут во благо монастыря, значит, совершаю богоугодное дело».

В монастыре монахиня Адриана прожила несколько лет: проводила дни в молитве, всегда была добра и приветлива. И особенно много она общалась с детьми, а накануне 9 Мая — её обязательно звали в школы. В 2009 году она получила Орден «За веру и верность» и относилась к нему с таким же почтением, как и к другим своим наградам - Орденам Отечественной войны, Красной Звезды и медалям «За боевые заслуги» и за оборону Москвы и Сталинграда. Ушла Адриана в 2012-м вскоре после того, как отпраздновала 90-летие, и говорили, что до конца своих дней она сохранила светлый ум и феноменальную память. «Я много всего повидала, и хорошего, и плохого, - говорила она в конце жизни, - и вот уже 17 лет живу в келье. Но считаю, что конец мой всё-таки интересный! Я почему-то оказалась в монастыре, у меня сейчас никого нет, и младше меня поумирали, а я вот осталась здесь до тех пор, пока не вымолю прощения у Бога для всех моих родных, моих погибших боевых друзей, не говоря уже о себе самой... Часто вспоминаю пословицу: «Жизнь прожить - не поле перейти»».
 

Вложения

  • IMG_2331.jpeg
    IMG_2331.jpeg
    495,1 KB · Просмотры: 8
  • IMG_2332.jpeg
    IMG_2332.jpeg
    290,1 KB · Просмотры: 6
  • IMG_2333.jpeg
    IMG_2333.jpeg
    409,2 KB · Просмотры: 5
  • IMG_2334.jpeg
    IMG_2334.jpeg
    405,6 KB · Просмотры: 5
  • IMG_2335.jpeg
    IMG_2335.jpeg
    414,4 KB · Просмотры: 5
  • IMG_2336.jpeg
    IMG_2336.jpeg
    557,1 KB · Просмотры: 4
  • IMG_2338.jpeg
    IMG_2338.jpeg
    506,6 KB · Просмотры: 3
  • IMG_2337.jpeg
    IMG_2337.jpeg
    642,9 KB · Просмотры: 9
Анита и Анри легендарные супруги - разведчики.

Гоар Левоновна Вартанян родилась в Ленинакане Армянской ССР. В 1932 году семья переехала в Иран, где она училась и познакомилась со своим будущим мужем - Геворком, с которым впоследствии вместе осуществляла разведдеятельность.

Вступив в антифашистскую подпольную группу в Иране, которой руководил Геворк Вартанян, «Легкая кавалерия», они осуществляли разведдеятельность, катались по городу на велосипедах, ни у кого не вызывая подозрений в силу своего юного возраста и безобидного внешнего вида. Гоар участвовала в обеспечении безопасности лидеров «большой тройки» (Сталин, Рузвельт и Черчилль) во время Тегеранской конференции в 1943 году. Немцы подготовили операцию «Длинный прыжок», целью которой было уничтожение участников переговоров. Гоар обнаружила диверсантов и участвовала в срыве «покушения века», против глав государств антигитлеровской коалиции.

Большую часть своей жизни, около сорока лет, семейная пара разведчиков прожила за рубежом, осуществляя разведдеятельность. В Тегеране они сыграли свадьбу в 1946 году. Лишь на короткий промежуток времени в 1951 году Гоар Вартанян с мужем получили возможность вернуться в СССР для получения высшего образования. В Ереванском университете Гоар окончила факультет иностранных языков. Сразу после этого семейная пара на тридцать с лишним лет покинула Родину, чтобы служить на благо Отечества. В Советский Союз Гоар Левоновна со своим мужем вернулась только в 1986 году.

Фактически вся жизнь Гоар Левоновны Вартанян, известной в ограниченных кругах профессионалов как «Анита», не только личная, но и профессиональная, была неразрывно связана с жизнью супруга. «Анита» и «Анри» не знали провалов. После 2000 года с них, но не со всей выполненной ими работы, сняли гриф секретности. Даже на пенсии Гоар Левоновна и Геворк Андреевич продолжали свою службу Родине, передавая бесценный опыт молодым разведчикам.

В 2012 году не стало Геворка Андреевича, а спустя семь лет из жизни ушла и Гоар Левоновна.

Детей у легендарной пары разведчиков не было, что и неудивительно, учитывая характер их работы. Супруги Вартанян прожили интересную и долгую жизнь, полную секретов, но не друг от друга, и сохранили любовь на протяжении 65 лет!
 

Вложения

  • IMG_2396.jpeg
    IMG_2396.jpeg
    168,8 KB · Просмотры: 6
  • IMG_2397.jpeg
    IMG_2397.jpeg
    286 KB · Просмотры: 6
  • IMG_2398.jpeg
    IMG_2398.jpeg
    119,9 KB · Просмотры: 5
  • IMG_2399.jpeg
    IMG_2399.jpeg
    422,5 KB · Просмотры: 6
  • IMG_2401.jpeg
    IMG_2401.jpeg
    500,1 KB · Просмотры: 5
  • IMG_2402.jpeg
    IMG_2402.jpeg
    459,3 KB · Просмотры: 5
Папе моему исполняется 99… 9 мая… Он с 1922…
В канун праздника и дня рождения говорю ему: «Папа, давай, я тебя помою». Он руки ко мне протянул почти сразу же: «Давай, сынок». Папа мой уже года три не ходит. Совсем. Лежит всё… Но как же хорошо, что он до сих пор у меня есть. Нет, неправильно: хорошо, что я есть у него. Даже не представляете, какое счастье в 57 чувствовать себя младшим, «папиным сынком». Да какой же я счастливый!..

Беру его на руки, бееережно беру… Несу в ванную. Там сажаю на лавочку такую специальную, для него купленную, раздеваю.

Папа мой – ещё ого-го! Тело белое, как бумага, старчески худое, а на груди ещё волосы курчавятся, седые совсем. И на голове волосы белоснежные, похожие на пряди степного ковыля. Я ковыль никогда не видел, но думаю, что он должен быть таким вот, как волосы моего папы: мягким, сухим и горячим. И молодым, несмотря на белизну.

Намыливаю ему голову. Он сидит послушно. И я прямо пальцами чувствую, что думает. Вспоминает. Ах, как же я люблю, когда мы с ним вот так вот остаёмся одни и нам никто не мешает быть рядом. Отцу и сыну. Рядом. И я жду его рассказов. Всяких. О жизни. Или о смерти. Всего он немало повидал за свой почти век.

Я знаю, чувствую, что сегодня он будет говорить со мною о войне, потому что папа мой воевал. Он у меня воин…

— А знаешь, я ведь человека убил, в сорок третьем, возле Курска…

— Так ведь война же была, папа, нельзя было не убивать…

— Я же говорю тебе: Человека. Друга своего, Серёжку Степанова…

И улетает мой папа мыслью куда-то далеко от меня. Под Курск. На 70 лет назад.

А я стою перед ним на коленях и лью воду ему на ноги, чтобы не замёрз, чтобы, не дай Бог, не перестал говорить…

— Это уже потооом (папа часто тянет гласные, когда вспоминает) сражение это описали во всех учебниках и назвали Битвой на Курской Дуге. А тогда мы не знали, что история вершится нами. Мы просто были молодыми и хотели жить. Но ещё больше хотели одолеть ворога (папа - лингвист, а потому старославянские слова часто употребляет, и с удовольствием). А с Серёжкой мы с одного двора были. Знали друг друга ещё до школы. Друзьями не были, скорее – просто соседями. Добрыми соседями. А когда служить, воевать вместе пришлось, вот тут и сдружились. Я, знаешь, сынок, ему чуть-чуть завидовал всегда: вот лёгкий он какой-то человек был. Всегда с ним рядом было тихо, тепло и радостно как-то. Бывало, начинаю ему рассказывать, каким я отчаянным кавалером и волокитой был у нас в городе. Он слушает, тихо сияет своими весенними глазами (они у него всегда были весенними, даже осенней ночью… бывают такие люди…)

— Да, пап, я понимаю, я таких тоже встречал…

— Вот и славно, — улыбается мне мой папа и смотрит на меня глазами своего Серёжки Степанова. Ярко так смотрит, по-весеннему. Но понимаю я, что не на меня он глядит, а вглубь себя, в свою жизнь смотрит.

— Вот смотрит он, смотрит, а потом мудро так улыбнётся, и понимаю я, видит Серёжка, что я привираю, приукрашиваю. Но не стыдно под этим взглядом. А хочется всё-всё ему рассказать. Но уже не врать, а всю правду, как всё на самом деле было:

— Вообще-то вру я, Серёга. Не было ещё у меня девушки. Не успел. Всё некогда было…

— Ничего, Боряша (он меня один так называл – Боряша. А когда маму твою я встретил, и она меня так назвала,- я в неё сразу влюбился!)… Ничего, Боряш, мы ещё с тобою самых красивых девушек себе найдём. Они вот сейчас живут где-то и ждут, чтобы война поскорее закончилась, чтобы мы пришли и их в толпе увидели. И возьмём мы их за руки крепко. И никогда с ними не расстанемся. А потом женимся на них. В один день оба. И родятся у нас дети: у меня сын, а у тебя дочь…

Я перебиваю его и спорю, что нет, де, сын родится у меня…

— Видишь, — обращается уже ко мне папа, — я был прав: ты у меня родился. Только вот не женился на Серёгиной дочери… Потому что так она и не родилась…

Потому что отца её будущего я убил. 5 августа 1943 года. На Курской Дуге…

… Мы только встали – и удар. Даже не поняли, что снаряд это был, из танка выпущенный. А когда я очнулся, Серёга рядом со мною лежит и в небо летнее смотрит своими весенними глазами. А почти от самого пояса у него и нет-то ничего… Но живой. Он раньше меня очнулся. И всё ждал, когда же я в себя приду… И говорит:

— Пристрели меня, Боряша… А то больно очень… И я уже руками пощупал. Меньше половины от меня осталось… Только из своего оружия не стреляй. Чтоб не ругали тебя…
Так и сказал: «чтоб не ругали…»
— У меня за пазухой револьвер есть. Давай, из него…
И полез я к нему за пазуху…

… И плачет мой старый папа. Сидит голый, немощный в ванне. И плачет. Как, наверное, тогда, в августе 43-его под Курском. А я кутаю его в полотенце, прижимаю к себе моего «убийцу» и уже себя чувствую старшим. И утешаю его:

— Не плачь, папа… Не надо. Ты всё правильно сделал… в своей жизни… Спасибо, мой отважный воин, что ты всё ещё рядом со мною…

Автор: Олег_Букач. 2022 год
 
Назад
Сверху Снизу