Просто стихи

[E2E4]

 

[E2E4]

Сегодня осень в дверь мне позвонила,
Стояла на ступеньках и ждала.
Я обомлела, когда Ей открыла,
Такой она волшебною была!
Копна волос красивых, ярко-рыжих,
Точёный нос, румяность алых губ,
И взгляд такой шальной от глаз бесстыжих,
Сплошная ласка, кто здесь будет груб?
Я ошарашено в дверях посторонилась,
Она прошла и прямо вслед за ней,
Такая красота вдруг ветром взвилась,
Что не было её милей, родней…
Мы пили чай вприкуску с листопадом,
Всплакнули вместе проливным дождём.
О, Осень — ты души моей отрада!
Богат душой, кто осенью рождён…
Когда она ушла, я очень долго
Смотрела в дверь, не смея дверь закрыть!
А с неба падал снег… На память только,
Рябины грусть и образ, что нельзя забыть.
__________
Лариса Рубальская
Сегодня осень в дверь мне позвонила

 

[Фрося]

Нравится мне Лариса Рубальская. Душевная и с легкой самоиронией.

 

[Фрося]

Девятый класс, химичка – дура,
Мы все балдеем от Битлов,
И намекает мне фигура,
Что приближается любовь.

И я, поняв намек фигуры,
Коньки напильником точу
И в Парк культуры, в Парк культуры
На крыльях радости лечу.

Каток блестит, огнями залит,
Коньками чиркаю по льду,
А рядом одноклассник Алик
Снежинки ловит на лету.

И я, от счастья замирая,
Уже предчувствую роман.
В аллеях музыка играет,
Плывет сиреневый туман,

Рыдает громко репродуктор
Над голубою гладью льда
О том, как не спешит кондуктор,
Горит полночная звезда.

До счастья метр, еще немножко,
Ему навстречу я скольжу,
Но Алик ставит мне подножку,
И я у ног его лежу.

Как он был рад, что я упала,
Скривил лицо, меня дразня —
Ну, фигуристка ж ты, Рубала! —
И укатился от меня.

Прошло сто лет. На пляже жарком
Я проводила отпуск свой.
И про туман Владимир Маркин
Пел над моею головой.

Под песню вспоминая детство,
Я вдруг растрогалась до слез.
И тут в шезлонге по соседству:
– Рубала! – кто-то произнес. —

А ты совсем не изменилась! —
Был Алик рад от всей души. —
И если ты не загордилась,
Ты мне книжонку подпиши.

Мы оба были встрече рады,
Вошли в вечерний ресторан.
И пела девушка с эстрады
Там про сиреневый туман.

Мы были пьяными немножко,
Плыл ресторан в густом дыму.
Мы танцевали. И подножку
Я вдруг подставила ему.

Лежал он посредине зала
У ног моих, как я тогда.
– Ну, фигуристка ты, Рубала! —
Сказал и скрылся. Навсегда.

Лариса Алексеевна Рубальская (род. 24 сентября 1945)

 

[Елена]

Иосиф Бродский

 

[E2E4]

 

[E2E4]

 

[Фрося]

ФЕДОР ТЮТЧЕВ
Не рассуждай, не хлопочи!..
Безумство ищет, глупость судит;
Дневные раны сном лечи,
А завтра быть чему, то будет.
Живя, умей всё пережить:
Печаль, и радость, и тревогу.
Чего желать? О чем тужить?
День пережит – и слава богу!
1850

 

[Фрося]

ГАМЛЕТ

Чего Вы ждете, принц?
Чего Вы ждете?
Не надо больше, не ломайте рук.
Все эти люди, принц,
В конечном счете,
Устали от душевных Ваших мук.

Они умудрены, они уже не дети.
Над ними нечего махать крылом.
Они ведь знают, принц,
Что добродетель
Погибнет все равно
В борьбе со злом.

Им зло не нравится,
Они, конечно, против,
Но, все-таки, они и не за Вас.
Они пришли смотреть,
Как Вы умрете,
Умрете в миллионный раз.

Нет, принц, Вам не дано
Их огорошить.
Ведь Ваш удел – стремиться и не сметь.
Они помчатся вниз к своим калошам,
Хлопками одобряя Вашу смерть.

Слова становятся с годами лживы.
Сомнение – плохое ремесло.
Ошеломите их – останьтесь живы!
К чертям спектакль –
И пусть погибнет зло!..

Леонид Лиходеев

 

[Елена]

ГАМЛЕТ

Чего Вы ждете, принц?
Чего Вы ждете?
Не надо больше, не ломайте рук.
Все эти люди, принц,
В конечном счете,
Устали от душевных Ваших мук.

Они умудрены, они уже не дети.
Над ними нечего махать крылом.
Они ведь знают, принц,
Что добродетель
Погибнет все равно
В борьбе со злом.

Им зло не нравится,
Они, конечно, против,
Но, все-таки, они и не за Вас.
Они пришли смотреть,
Как Вы умрете,
Умрете в миллионный раз.

Нет, принц, Вам не дано
Их огорошить.
Ведь Ваш удел – стремиться и не сметь.
Они помчатся вниз к своим калошам,
Хлопками одобряя Вашу смерть.

Слова становятся с годами лживы.
Сомнение – плохое ремесло.
Ошеломите их – останьтесь живы!
К чертям спектакль –
И пусть погибнет зло!..

Леонид Лиходеев

Прекрасные, глубокие стихи, леди Фрося! Браво автору (впрочем, как всегда)

 

[Елена]

ГАМЛЕТ

Чего Вы ждете, принц?
Чего Вы ждете?
Не надо больше, не ломайте рук.
Все эти люди, принц,
В конечном счете,
Устали от душевных Ваших мук.

Они умудрены, они уже не дети.
Над ними нечего махать крылом.
Они ведь знают, принц,
Что добродетель
Погибнет все равно
В борьбе со злом.

Им зло не нравится,
Они, конечно, против,
Но, все-таки, они и не за Вас.
Они пришли смотреть,
Как Вы умрете,
Умрете в миллионный раз.

Нет, принц, Вам не дано
Их огорошить.
Ведь Ваш удел – стремиться и не сметь.
Они помчатся вниз к своим калошам,
Хлопками одобряя Вашу смерть.

Слова становятся с годами лживы.
Сомнение – плохое ремесло.
Ошеломите их – останьтесь живы!
К чертям спектакль –
И пусть погибнет зло!..

Леонид Лиходеев

Прикидываться не нужно,
Не нужно блудить глазами:
Вперед нас влечет надежда,
Назад мы плетемся сами.
Оставьте ваши стенанья,
Оставьте бессмысленный ропот:
Вперед нас влечет незнанье,
Назад нас волочит опыт…

 

[Фрося]

Сейчас над нашей деревней пролетел журавлиный клин. Как же они кричат. У меня всегда сжимается сердце. Путь их долог и опасен. Пусть все журавлики долетят и весной к нам вернутся. И конечно стихи Расула Гамзатова. В тех местах, где мы живем были кровопролитные бои за Москву. Окопы до сих пор не заросли, а столько лет прошло.

Журавли

Мне кажется порою , что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю эту, полегли когда - то,
А превратились в белых журавлей.

Они до сей поры времён тех дальних
Летят и подают нам голоса.
Не потому ль так часто и печально
Мы замолкаем глядя в небеса?

Сегодня, предвечернею порою,
Я вижу, как в тумане журавли
Летят своим определенным строем,
Как по полям людьми они брели.

Они летят , свершают путь свой длинный
И выкликают чьи - то
имена.
Не потому ли с кличем журавлиным
От века речь аварская сходна?

Летит, летит по небу клин усталый -
Летит в тумане на исходе дня,
И в том строю есть промежуток малый -
Быть может это место для меня!

Настанет день и с журавлиной стаей
Я поплыву в такой же
сизой мгле,
Из под небес по птичьи окликая
Всех вас, кого оставил на земле.

Р.Гамзатов

 

[Джекки]

Обстановочка

Ревет сынок. Побит за двойку с плюсом.
Жена на локоны взяла последний рубль,
Супруг, убитый лавочкой и флюсом,
Подсчитывает месячную убыль.

Кряхтят на счетах жалкие копейки:
Покупка зонтика и дров пробила брешь,
А розовый капот из бумазейки
Бросает в пот склонившуюся плешь.

Над самой головой насвистывает чижик
(Хоть птичка божия не кушала с утра),
На блюдце киснет одинокий рыжик,
Но водка выпита до капельки вчера.

Дочурка под кроватью ставит кошке клизму,
В наплыве счастия полуоткрывши рот,
И кошка, мрачному предавшись пессимизму,
Трагичным голосом взволнованно орет.

Безбровая сестра в облезлой кацавейке
Насилует простуженный рояль,
А за стеной жиличка-белошвейка
Поет романс: «Пойми мою печаль».

Как не понять? В столовой тараканы,
Оставя черствый хлеб, задумались слегка,
В буфете дребезжат сочувственно стаканы,
И сырость капает слезами с потолка.


Саша Черный

 

[Елена]

Сейчас над нашей деревней пролетел журавлиный клин. Как же они кричат. У меня всегда сжимается сердце. Путь их долог и опасен. Пусть все журавлики долетят и весной к нам вернутся. И конечно стихи Расула Гамзатова. В тех местах, где мы живем были кровопролитные бои за Москву. Окопы до сих пор не заросли, а столько лет прошло.

Журавли

Мне кажется порою , что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю эту, полегли когда - то,
А превратились в белых журавлей.

Они до сей поры времён тех дальних
Летят и подают нам голоса.
Не потому ль так часто и печально
Мы замолкаем глядя в небеса?

Сегодня, предвечернею порою,
Я вижу, как в тумане журавли
Летят своим определенным строем,
Как по полям людьми они брели.

Они летят , свершают путь свой длинный
И выкликают чьи - то
имена.
Не потому ли с кличем журавлиным
От века речь аварская сходна?

Летит, летит по небу клин усталый -
Летит в тумане на исходе дня,
И в том строю есть промежуток малый -
Быть может это место для меня!

Настанет день и с журавлиной стаей
Я поплыву в такой же
сизой мгле,
Из под небес по птичьи окликая
Всех вас, кого оставил на земле.

Р.Гамзатов

Я не знаю каким должно быть сердце, чтобы сотворить "это".
Это была последняя песня, которую исполнил (уже смертельно больной) Марк Бернес. Вечная ему память! Вечером он зашел в любительскую студию звукозаписи и попросил записать песню в его исполнении. И поначалу получил отказ, так как рабочий день уже окончился, музыкальное сопровождение было невозможно. Оператор студии предложил Бернесу прийти завтра, на что получил ответ: -Завтра меня уже не будет.- После чего представился: -Я Марк Бернес.- Узнав его, оператор включил всю записывающую аппаратуру и записал данную песню. А наследующий день Марка Бернеса действительно не стало, он все правильно предчувствовал. Уже впоследствии к начальной "холостой" записи добавили музыку, и песня пошла в эфир как последняя, прощальная. Возможно, допущены мелкие неточности, дело - давнее. Но основная суть такова.

 

[Фрося]

Очень люблю стихи Саши Черного

САША ЧЕРНЫЙ
МОЛИТВА
Благодарю тебя, создатель,
Что я в житейской кутерьме
Не депутат и не издатель
И не сижу еще в тюрьме.
Благодарю тебя, могучий,
Что мне не вырвали язык,
Что я, как нищий, верю в случай
И к всякой мерзости привык.
Благодарю тебя, единый,
Что в третью Думу я не взят, —
От всей души с блаженной миной
Благодарю тебя стократ.
Благодарю тебя, мой боже,
Что смертный час, гроза глупцов,
Из разлагающейся кожи
Исторгнет дух в конце концов.
И вот тогда, молю беззвучно,
Дай мне исчезнуть в черной мгле, —
В раю мне будет очень скучно,
А ад я видел на земле.
1908

 

[Donn88]

Разве к горю привыкают?

Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы просматривать ссылки

Говорят, что время лечит,
Что затягивает раны,
Почему тогда на сердце
Не рассасываются шрамы?
Не проходит боль бесследно,
Никуда не исчезает,
Просто сердце постепенно
К этой боли привыкает.
Пусть не сразу, не мгновенно,
Она всё же затихает,
Только память неизменно
В прошлое нас возвращает.
Нет, не лечит время раны,
Разве к горю привыкают?
И в душе, и в сердце шрамы
Никогда не зарастают.

Ход мысли понравился. Боль не проходит. Она притупляется и мы продолжаем с этим жить

 

[Donn88]

Мадам, я пью бокал за Вас...

Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы просматривать ссылки

Вдохновение тут

Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы просматривать ссылки

Я молоко неправды пил,
Но это всё давно уж в прошлом.
Согласен, отравиться можно,
Но жив пока, ведь я любил...
А от любви не умирают,
Но разве только один раз.
Я пью бокал, мадам, за Вас.
Для Вас и музыка играет...

Здоровья крепкого, любви
И вдохновения побольше.
А приезжайте ко мне в Польшу?
Вам буду клясться на крови
В своей любви, без лжи, обмана
И обману в который раз.
Мадам, я пью бокал за Вас!
Простите старого цыгана...

 

[Фрося]

Юрий Визбор
А зима будет большая…

А зима будет большая…
Вот, гляди-ка, за рекой
Осень тихо умирает,
Машет жёлтою рукой.
Плачут мокрые осины,
Плачет дедушка Арбат,
Плачет синяя Россия,
Превратившись в листопад.
И, сугробы сокрушая,
Солнце брызнет по весне…
А зима будет большая —
Только сумерки да снег.

 

[Фрося]

Еще немного осеннего настроения....
ЮННА МОРИЦ
ЭТО ОСЕНЬ, МОЙ ДРУГ
Запах пены морской и горящей листвы,
и цыганские взоры ворон привокзальных.
Это осень, мой друг! Это волны молвы
о вещах шерстяных и простудах банальных.
Кто зубами стучит в облака сентября,
кастаньетами клацает у колоколен?
Это осень, мой друг! Это клюв журавля,
это звук сотрясаемых в яблоке зерен.
Лишь бульварный фонарь в это время цветущ,
на чугунных ветвях темноту освещая.
Это осень, мой друг! Это свежая тушь
расползается, тщательно дни сокращая.
Скоро все, что способно, покроется льдом,
синей толщей классической толстой обложки.
Это осень, мой друг! Это мысли о том,
как поить стариков и младенцев из ложки.
Как дрожать одному надо всеми людьми,
словно ивовый лист или кто его знает…
Это осень, мой друг! Это слезы любви
по всему, что без этой любви умирает.

 

[Фрося]

А давайте опять стихи читать. Иногда надоедает бытовуха и проза жизни и хочется лирики.

Наплывала тень... Догорал камин, Руки на груди, он стоял один, Неподвижный взор устремляя вдаль, Горько говоря про свою печаль: "Я пробрался в глубь неизвестных стран, Восемьдесят дней шел мой караван; Цепи грозных гор, лес, а иногда Странные вдали чьи-то города, И не раз из них в тишине ночной В лагерь долетал непонятный вой. Мы рубили лес, мы копали рвы, Вечерами к нам подходили львы. Но трусливых душ не было меж нас, Мы стреляли в них, целясь между глаз. Древний я отрыл храм из-под песка, Именем моим названа река. И в стране озер пять больших племен Слушались меня, чтили мой закон. Но теперь я слаб, как во власти сна, И больна душа, тягостно больна; Я узнал, узнал, что такое страх, Погребенный здесь, в четырех стенах; Даже блеск ружья, даже плеск волны Эту цепь порвать ныне не вольны..." И, тая в глазах злое торжество, Женщина в углу слушала его.
Н. Гумилев