Избранное из 31 страницы откровений
Британская пресса растащила цитаты из 31-страничного заявления герцога Сассекского, представленного вчера в суде. Это стоит отдельного поста, где будет немного повторений для целой картины. Не забудьте пристегнуться простынями и соблюдать правила ТБ. От винта!
В заявлении он говорит, что попытки заставить NGN урегулировать спор с королевской семьей тянулись годами, и что сотрудники Кларенс-хауса «не помогали» в продвижении дела и «по-видимому, блокировали каждый наш шаг».
Он утверждает, что это было частью «определенной долгосрочной стратегии, направленной на то, чтобы держать СМИ (включая NGN) в игре, чтобы облегчить моей мачехе (и отцу) путь к тому, чтобы британская общественность приняла их королевой-консорт (и королем соответственно), когда прилет время, и всего, что могло нарушить планы в этом отношении (включая предложение урегулировать наши претензии о взломе телефона), нужно было избегать любой ценой.
Все это произошло из-за секретного соглашения, достигнутого между NGN и институтом, о том, что до окончания разбирательства никаких действий предприниматься не будет».
Когда в октябре 2019 года герцог все-таки выдвинул свой иск о хакерских взломах, его «вызвали в Букингемский дворец и конкретно попросили прекратить судебные иски, потому что они «влияют на всю семью»».
Он утверждает, что это требование исходило непосредственно от его отца; сэра Эдварда Янга, личного секретаря королевы, и личного секретаря его отца, сэра Клайва Олдертона.
Пространные свидетельские показания герцога — это подвергающее все и всех суровой критике драматическое произведение о его многочисленных переживаниях, от его яростной ненависти к бульварным СМИ до его недоверия к дворцовым придворным.
Покойная королева разрешила Гарри «дать делу ход»
В заявлении принц Гарри утверждает, что королева Елизавета II дала ему разрешение подать иск за взлом телефона, чтобы не пустить таблоиды на его свадьбу.
Гарри объяснил, что приближение свадьбы в мае 2018 года побудило его добиваться разрешения спора с издателем, поскольку он не мог смириться с мыслью о том, что «главные виновники» из бульварных газет будут находиться среди приглашенных.
Он сказал: «Как можно было разрешить им занимать места в первом ряду, а затем продавать миллионы экземпляров газет и получить столько же кликов, когда все, что они пытались сделать, это разрушить наши отношения, уничтожить мою жену своей бесконечной ложью, давая платформу ее хулителям, когда большинство этих «журналистов» все равно знали правду благодаря незаконным методам, которые они использовали, чтобы копаться в ее прошлом?»
Гарри сказал своему брату, что им нужно получить разрешение на то, чтобы добиться разрешения спора о взломе телефона, и официальных извинений от Руперта Мердока, «прежде чем кому-либо из его людей будет разрешено находиться на свадьбе или иметь какое-либо отношение к словам, если на то пошло».
Он полагал, что это была «прекрасная возможность», чтобы выкрутить им руки.
Принц Уильям был «очень понимающим и благосклонным» и предложил своему брату поговорить с покойной королевой, которая дала ей разрешение «дать делу ход».
Салли Осман, тогдашнему директору по королевским коммуникациям, было поручено активно продолжать, но она не получила особой поддержки от сэра Эдварда, заявил герцог.
В умоляющем электронном письме, отправленном нескольким помощникам в декабре 2017 года, герцог сказал: «Они играют с нами, и Салли нужно чувствовать полную поддержку, чтобы она могла уверенно двигаться вперед, не чувствуя себя изолированной».
Во втором электронном письме, отправленном в феврале 2018 года, запрашивалась последняя информация с добавлением: «У них мало времени».
В марте он снова нажал, отметив приближающуюся дату свадьбы, а также поддержку своей бабушки. «Поставить ее в положение, когда она будет вынуждена без разрешения спора пригласить этих людей в Виндзорский замок, — не вариант».
В конце концов, незадолго до свадьбы герцогу сообщили, что NGN не может принести извинения, «поскольку это серьезно подорвет их стратегию урегулирования по всем другим искам».
Принцу Гарри «сделали одну небольшую уступку» в том, что роял-рота, состоящая из королевских корреспондентов, которых он так презирал, не была допущена в часовню Святого Георгия в день свадьбы.
«Это была маленькая победа, но я очень ликовал», — сказал он.
Герцог обсуждает свою ненависть к таблоидам
Принц также нацелился на бульварную прессу.
«Не секрет, что у меня были и есть очень сложные отношения с бульварной прессой в Великобритании», — сказал герцог в свидетельских документах с некоторой преуменьшением.
Со своей «уникальной перспективы» герцог использовал судебный документ, чтобы высказать свой собственный совет о том, как можно «спасти» журналистику как профессию: разоблачив тех, кто работает в СМИ, «захватив привилегии и полномочия прессы».
Он сказал, что «наиболее тревожным и опасным» моментом всего было то, что журналисты «объединились, чтобы защитить друг друга».
«Мне ясно, что бульварная пресса — это база онлайн-троллинга», — продолжил он.
«Это промывание мозгов на высшем уровне. Люди погибают в результате троллинга, и люди будут продолжать сводить счеты с жизнью, когда не видят другого выхода. Сколько еще крови будет запачкает их печатающие пальцы, прежде чем кто-то сможет положить конец этому безумию?»
Герцог сказал, что и страна, и британская общественность заслуживают знать «пучины» того, что происходило как тогда, так и сейчас.
Как человек, три десятилетия занимавший место в первом ряду, он предположил, что теперь это его задача «приложить все усилия, чтобы эти незаконные действия были разоблачены».
«Нам от этого будет лучше, — сказал он. - Можно сказать, что нет более весомого аргумента в пользу общественных интересов, чем разоблачение незаконных действий тех, кто действует во имя общественных интересов (если, конечно, они не стоят выше закона, как они явно считают)».
Гарри признал, что у него больше нет официальной роли в институте, но сказал, что действует как член королевской семьи и как солдат, отстаивающий важные ценности.
«Я чувствую свою ответственность в том, чтобы разоблачить эту преступную деятельность во имя общественных интересов, а не в том, чтобы игнорировать ее или работать с ней в целях самосохранения», — сказал он.
Он обвинил газеты в том, что они навешивают ярлыки на каждого отдельного члена королевской семьи, а затем добиваются от него соответственного поведения.
В его случае он был «тупицей», «изменщиком», «несовершеннолетним пьяницей», «безответственным наркоманом», сказал он.
«Будучи подростком и когда мне было немного за двадцать, я в конечном итоге почувствовал, что подвгрываю многим заголовкам и стереотипам, которые они хотели навязать мне. Это была нисходящая спираль, где таблоиды постоянно пытались заставить меня, «надломленность» молодого человека, сделать что-то глупое, что могло бы стать хорошей историей и продать много газет».
«Искаженное» представление о его жизни, изображаемое таблоидами, означало, что представители общественности, с которыми он встречался изо дня в день в ходе своей работы, могли «легко» решить, что ненавидят его так сильно, что готовы прирезать его.
Он сказал, что это «действительно ужасно», что газеты использовали его проблемы с психическим здоровьем в своих интересах.
«Несмотря на то, что все они знали о том, с чем я имел дело на протяжении многих лет, они продолжали удваивать свои усилия вместо того, чтобы прекратить», — сказал он.
«Это гротеск и садизм — и, несомненно, они надеялись на окончательный и очень публичный срыв».
Когда он поехал встречать свою бывшую девушку Челси Дэви в аэропорт и столкнулся там с папарацци, он понятия не имел, тянутся ли они в свои сумки за камерами «или достают какое-то оружие», сказал он.
Он добавил, что любое лицо, представляющее интерес для прессы, является «мишенью», «жертвой их бизнес-модели», и спрятаться негде.
«На мой взгляд, чтобы спасти журналистику как профессию, журналисты должны разоблачать этих безнравственных людей в СМИ, которые похитили или захватили привилегии и полномочия прессы и использовали незаконные или незаконные средства для получения собственной коммерческой выгоды и для продвижения своих политических программ».
Гейдт против Янга
Герцог также использовал свое заявление, чтобы подколоть сэра Эдварда Янга, личного секретаря покойной королевы, с которым он не сходился во взглядах.
Если бы его предшественнику, сэру Кристоферу Гейдту, «позволили оставаться на посту» после октября 2017 года, все сложилось бы совсем по-другому, размышляет он.
Поговаривают, что сэра Кристофера «заставили уйти» в противоборстве между королем — тогда принцем Уэльским — и Букингемским дворцом.
Именно сэр Кристофер сподвиг герцога в конце 2016 года узнать у NGN, каким образом они собираются урегулировать претензии королевской семьи о хакерстве, поскольку он подозревал, что другие споры скоро завершатся.
Сэр Кристофер или кто-то еще из придворных разговаривал с Ребеккой Брукс, и герцогу и Уильяму сказали, что «колеса пришли в движение».
Однако затем сэр Кристофер покинул свой пост, и ничего так и не было решено.
Не был посвящен в подробности о взломе голосовой почты Брэдби
Подозрения о том, что News of the World взламывали мобильные телефоны королевских особ, впервые возникли в 2005 году, когда в газете появилась статья о ведущем новостей Томе Брэдби, помогающем принцу Уильяму с его видео о годовом перерыве перед поступлением в университет. Но принц Гарри не участвовал в разговорах со своим братом, Брэдби или их личным секретарем Джейми Лоутер-Пинкертоном.
«Я не знаю, почему меня держали в стороне, — говорит он. - Возможно, они думали, что мне, как младшему брату, не нужно знать такие вещи или что я не готов справиться с чем-то настолько серьезным».
Он сказал, что у его брата и Брэдби «в тот момент были близкие отношения, и я знаю, что они много говорили, но о чем, я не знаю».
Диана и полицейская охрана
Принц утверждает, что его мать Диана, принцесса Уэльская, считала, что ее охранники сливают информацию о ней в таблоиды, хотя на самом деле, полагает он, газеты получали ее незаконным путем. Он говорит, что это была одна из причин, по которой она настояла на том, чтобы после развода у нее не было никакой охраны, и «если бы она была под защитой полиции в августе 1997 года, она, вероятно, была бы жива и сегодня».
Одной из мишеней для гнева принца Гарри, направленного на бульварную прессу, является Дункан Ларкомб, который несколько лет был королевским редактором The Sun и написал биографию принца под названием The Inside Story.
В своих свидетельских показаниях принц говорит, что: «В тех редких случаях, когда я разговаривал с ним, он заставлял меня чувствовать себя бесконечно виноватым за то, что он мне не нравился, настолько, что я отчаянно пытался полюбить его. Оглядываясь назад, я теперь чувствую, что он манипулировал мной.
Он также предложил рассказать моему бывшему полицейскому охраннику Биллу Реншоу все секреты «темных искусств» и так далее. Дункан следовал за нами повсюду и часто появлялся в разных местах еще до того, как мы туда добирались — откуда он знал, что мы будем там, теперь кажется очевидным».
Меган заставила меня по-другому взглянуть на СМИ
Принц говорит, что когда он был военным, у него не было ни времени, ни желания читать газеты. После знакомства со своей женой Меган он начал интересоваться тем, что о ней пишут, «по причине явного удивления тем, что им сходит с рук», — говорится в его заявлении.
Из 238 газетных статей, которые он цитирует в своих показаниях по своему делу, он говорит, что знал о не более, чем 10 процентах из них в то время, когда они были опубликованы, и что обычно он обращал внимание только тогда, когда видел «мою страшную рожу на первой полосе и, естественно, интересовался статьей».
Но за последние шесть лет, по его словам, «моя жена так сильно пострадала от рук бульварной прессы», что он был вынужден проявить интерес.
В качестве примера он цитирует печально известную колонку Джереми Кларксона о Меган, в которой он сказал, что ее следовало бы заставить пройти по Британии, чтобы ее забрасывали экскрементами, назвав ее «одной из самых женоненавистнических и гнусных колонок, когда-либо написанных».
За эту колонку Кларксон позднее извинился.
Соперничество между братьями
Пропасть между двумя братьями явилась миру благодаря откровениям Гарри о соглашении о выплате, которую Уильям незаметно получил в 2020 году и которая, как он утверждал, было еще одним свидетельством тайного договора между королевской семьей и СМИ.
Явно поддевая своего брата, он сказал, что в ходе судебного разбирательства обнаружил, что Уильям, по-видимому, знает «гораздо больше» о взломе телефонов, чем он сам, «хотя он не сказал мне, так ли это».
Затем герцог использовал свои свидетельские показания, чтобы показать, что Уильям получил «огромную сумму денег» от NGN в 2020 году.
Не в первый раз Гарри задавался вопросом, почему к нему и его брату относятся по-разному.
«NGN все же урегулировала его иск на огромную сумму денег в 2020 году, не подвергая его необходимости подавать аналогичный иск, не сообщая общественности и, по-видимому, заключив какую-то выгодную сделку в обмен на то, чтобы он, так сказать, ушел «по-тихому».
Это доказывает существование этого секретного соглашения между институтом и высшим руководством NGN».
В противном случае, заявил он, Уильям не стал бы ждать до 2019 года, чтобы урегулировать свой иск, когда высокопоставленные королевские помощники предъявили свои претензии и урегулировали их еще в 2012 году.
По его словам, это и было «именно причиной», по которой он был вынужден ждать до 2019 года.
«Если бы мне разрешили подать иск раньше и должным образом привлечь NGN к ответственности, то, конечно, я бы это сделал, особенно учитывая мою антипатию к NGN и бульварной прессе в целом».
Герцог сказал, что его не удивило, что старшие придворные решили не обсуждать с ним взлом телефонов, когда он был моложе, потому что его считали «безответственным» братом.
Гарри сбегает из «института»
В 2019 году принц Гарри решил действовать в одиночку в битве с бульварной прессой. Он был разочарован отсутствием прогресса, и «мне было предложено нарушить королевскую традицию и поручить своему собственному адвокату начать разбирательство по делу о взломе телефона против NGN от своего имени».
Он решил, что подавать иск через Джеррарда Тиррелла, «юриста института, получающего указания от Кларенс-Хауса, — бесполезно», поэтому он нашел другую фирму, которая взялась за это дело.
Незадолго до свадьбы в 2018 году Тиррелл из Harbottle & Lewis сказал ему, что «ничего нельзя сделать, поскольку NGN не имеют возможности извиниться перед Ее Величеством Королевой и остальной частью королевской семьи на этом этапе. из-за того, что если бы они это сделали, им пришлось бы признать, что не только News of the World были замешаны во взломе телефонов, но и Sun, а это было то, что они не могли себе позволить до окончания разбирательств».
Принц находился в официальном туре по Африке, когда он «сообщил по телефону своим бабушке и отцу» — а также принцу Уильяму и личному секретарю покойной королевы сэру Эдварду Янгу — «о нашем намерении сделать публичное заявление, если оно понадобится». Его адвокаты подали иск в суд 27 сентября 2019 года.
Джеймс Мердок - родственная душа
Джеймс Мердок, младший сын Руперта, показался принцу Гарри «родственной душой», когда они познакомились примерно в 2020 году, потому что они оба вырвались из ограничений своих семей.
Принц говорит в своих свидетельских показаниях, что он встретил Джеймса в лагере Google, где «он приложил реальные усилия, чтобы попытаться подойти и поговорить со мной, несмотря на то, что моя охрана пыталась держать меня подальше от него — по-видимому, они думали, что я вступлю с ним в жаркий спор или того хуже».
Джеймс Мердок подвергся критике со стороны парламентского комитета за то, что ему не удалось справиться с ситуацией со взломом телефонов, когда он руководил британскими газетами Мердоков, но к тому времени, когда он встретил Гарри, он ушел из совета директоров NewsCorp из-за разногласий по редакционным материалам.
Гарри говорит: «У меня сложилось отчетливое впечатление, что, порвав с сектой, которой является династия Мердоков, он начал подавать сигналы того, что хочет действовать по-другому и загладить вину за прошлое.
Учитывая, что он оторвался от истории своей семьи, а я собирался сделать то же самое в отношении своей, я чувствовал, что мы своего рода родственные души».
Позже он и герцогиня Сассекская созвонились с ним и его женой в Zoom, и во время интервью на мероприятии JP Morgan герцог поздравил Джеймса, который был в аудитории, с тем, что он пошел в другом направлении, чем его отец.
Гарри не уточняет в своем заявлении, где проходило мероприятие Google, но известно, что он присутствовал на таком мероприятии на Сицилии в 2019 году.
Заявленное как конференция по изменению климата, оно в то время подверглось резкой критике, потому что знаменитости из списка А прилетели на итальянский остров на 114 частных самолетах.
Ребекка Брукс
В своем заявлении Гарри говорит, что он был «совершенно поражен», когда Ребекка Брукс, нынешний исполнительный директор News UK, была оправдана присяжными в Олд-Бейли по делу взломе телефонов в 2014 году.
Брукс была редактором News of the World, когда предполагаемые взломы телефонов имели место, и на своей руководящей должности она активно участвовала в переговорах с Букингемским дворцом о том, как разрешить иск королевской семьи о взломе.
Гарри говорит: «Я и мой отец встретились с ней однажды, когда она была хозяйкой мероприятия The Sun Military Awards в Имперском военном музее в Лондоне, и увидев, как она, по сути, прикидывается кем-то, кем она не является, используя военное сообщество, лично я испытал удивление по поводу ее оправдания, особенно потому, что меня одурачили, заставив думать, что она нормальная, при нашей встрече».
Он говорит, что она «проигнорировала» его просьбу урегулировать иск о взломе телефона перед его свадьбой с Меган Маркл в 2018 году.
dzen.ru
.gif "Капец! Капец!")
Оказывается, "Меган просто знает, чего хочет и полна решимости"
Перемеривает их словно шляпки
, до нее, наркомана-пьяницы-недоучки. Просчиталась в одном - принадлежность к К и пятая позиция в престолонаследии не только не давали Генри право единолично вмешиваться во взаимоотношения с прессой, но, напротив, очерчивали определенные границы, в которых он МОГ действовать самостоятельно. Побрыкавшись недолго, ушли они в мегзит, что и развязало ИМ языки. ИМ, потому что теперь М. подзюзюкивания полностью реализовывались принадлежностью Генри к КС; его, пусть и ограниченной информированностью о делах государственных, но достаточной о делах семейных. Что ОНИ, активней некуда, и реализуют последние 3 года. И тут им уже не до стеснения. К примеру, о лицемерии Генри, его высказывание:
Она, ну, и Генри, конешно, только "по большому
