Книга Саманты Маркл «Дневник сестры бесцеремонной принцессы»
Для Томаса Маркла, как и для многих молодых американских мужчин, этот год оказался особенным, потому что его должны были призвать на службу во Вьетнаме.
Он стоял в длинной очереди взволнованных призывников, ничем особенным от них не отличающийся –
«6 футов ростом, хорошо сложенный, чисто выбритый и оптимистично настроенный», — и немного беспокоился о том, как служба может повлиять на его семейную жизнь и карьерные планы. Однако чем ближе подползала очередь, тем большее напряжение его охватывало. Рядом с ним оказался молодой человек, которого, казалось, очень радовала перспектива поступить на службу и который воодушевленно рассказывал о своем желании поскорее отправиться во Вьетнам, — Томас не считал такой восторг здоровой реакцией, и его бравада быстро иссякала, сменяясь страхом, который он пытался скрыть за улыбкой.
«В маленькой квадратной комнате было ужасно жарко, что только усиливало тревогу Томаса. Внезапно входная дверь открылась, впустив поток свежего воздуха. В комнате стало прохладнее, но ему ничуть не полегчало. Он оглянулся на парня и сказал:
— Будь осторожнее со своими желаниями.
Легкомысленный парень подмигнул ему и самоуверенно улыбнулся:
— Может, ты просто не очень смелый. Но я уверен, что ты сможешь справиться с этим.
Нахмурившись, Томас прервал разговор и медленно направился к началу очереди. За длинным столом сидел чисто выбритый мускулистый мужчина лет сорока пяти, в очках в массивной черной оправе, который просматривал стопку документов. Он поднял голову и махнул рукой, подзывая:
Нервничая, Томас шагнул вперед и положил на стол свои бумаги.
— Спасибо, сынок, — пробормотал мужчина.
Просматривая документы Томаса, он достал носовой платок и вытер пот со лба.
— Сэр, я получил уведомление о призыве, и вот я здесь, чтобы служить своей стране.
Мужчина покачал головой и вернул Томасу его бумаги.
— Иди домой, сынок. Кеннеди не хочет, чтобы родители отправлялись во Вьетнам. В твоих документах указано, что у тебя скоро родится ребенок. Иди и наслаждайся общением со своей семьей, — сказал он, указывая на дверь.
Томас кашлянул, чтобы скрыть вздох облегчения. В этот момент парень, стоящий позади него, выпалил: «Я думаю, некоторым людям надо просто пожелать удачи», — и поспешил к столу рекрутера.
— Вы правы, я буду отцом! — сказал Томас, почувствовав, будто тонна кирпичей разом свалилась с его плеч, и поспешно вышел за дверь».
Ему было 19 лет, и он собирался стать отцом. Очень многие молодые люди в те годы поспешно женились, не подозревая, что семейная жизнь не всегда прекрасна и безоблачна, — примерно это и произошло с Томасом и Рослин. Они оба не хотели, чтобы их ребенок родился вне брака, поэтому поженились быстро, без лишних проволочек, у мирового судьи — и мать Томаса была очень рада этому. 24 ноября 1964 г. на свет появилась Саманта Маркл, а 14 месяцами позже, в сентябре 1966 г., родился ее брат Том Маркл — младший.
Детям
«были безразличны радикальные социальные перемены, происходившие вокруг», но определенно требовались еда и подгузники — так что помощь, которую оказывали Томасу и Рослин их родители, новоиспеченные бабушки и дедушка, была очень и очень кстати. Томас изо всех сил пытался продвигаться по карьерной лестнице в своей телестудии, очень много работал —
«он был уверен, что сможет обеспечить нам с братом богатую и яркую жизнь», пишет Саманта, — и через пару лет они смогли переехать в новую квартиру на севере Чикаго.
Новая квартира семьи Маркл была большой и запомнилась прекрасной: полы, отделанные деревом, замысловатая лепнина на потолке, изящные дверные ручки из интерьера 1920-х...
«Очень эксцентричные» соседи сверху, работавшие в ночных клубах, регулярно дарили маленькой Саманте ненужные одежки с блестками и перьями —
«не стоит и говорить, что я была самой элегантной первоклассницей района, когда мы играли в переодевания», вспоминает она теперь. В целом, окружающее ее чикагское общество было похоже на цветные стеклышки калейдоскопа — яркое, неоднородное, постоянно в движении, складывающееся в самые разнообразные узоры из людей с разным социальным уровнем, цветом кожи, этнической принадлежностью:
«поскольку различия были нормой, никто не обращал на них внимания...»
«В целом я была счастлива. Я не судила о других людях, а просто предполагала, что все видят жизнь через подобную призму. Я обобщала эклектичный мир вокруг себя, делая его цельным. То время моей жизни было беззаботным, не запятнанным стереотипами или предвзятостью».
]