Джан Мойр: герцоги Сассекские – парочка неуклюжих упырей
В воскресенье Сассексы, видимо, в отместку за отказ дворца возложить к Кенотафу венок от имени Гарри, решили персонально отметить День памяти. Их ответом стал визит на кладбище в Калифорнии – с личным фотографом, разумеется.
Журналистка Джан Мойр пишет: “Это напоминает какую-то жуткую игру, когда их не заботят последствия, они просто не в состоянии их понять. Их главная цель – удовлетворение личных амбиций. Их последняя выходка – это новый небывалый минимум. Насколько низко нужно пасть, чтобы организовать масштабную фотосессию на американском военном кладбище – это место священно, здесь лежат погибшие на войне? И чтобы никто не сомневался в глубине их траура и в уровне добродетели, разослать затем фотографии по всему миру? Неужели никто не в состоянии спасти их от самих себя? Хэллоуин давно прошел, но не для парочки неуклюжих упырей”.
Сассексы решили по-своему отметить День памяти
Удалившись от своего уютного особняка в Монтесито аж на 85 миль, пара привезла с собой цветы, которые наскоро собрала в своем саду, и венок со словами от Гарри: “Всем тем, кто служил и служит. Спасибо”.
По грустному выражению на лице принца и тому факту, что на его груди поблескивали медали, было ясно, что герцог настроен серьезно.
В то же время Меган изо всех сил старалась каким-то образом совместить всю печаль, которой требовала обстановка, с блеском знаменитостей, сверкая дорогим платьем и туфлями почти за тысячу долларов.
Меган пыталась выразить всю присущую случаю печаль
Этот их поступок, этот искренний порыв почтить память погибших были бы похвальны, если бы не одно “но”.
Пара не забыла пригласить с собой, по традиции, персонального фотографа, чтобы зафиксировать каждую минуту этого вроде бы личного порыва.
И этот маленький нюанс возмутил многих. К примеру, в своем твиттере Ричард Палмер написал: “Кому и что они пытаются доказать? Зачем понадобилось брать пиар-фотографа и предавать огласке свой “личный” акт памяти?”
Цветы для возложения герцоги собрали в собственном саду
На кладбище не было ни души: День памяти у американцев проходит в мае. Тем лучше, никто не отвлекал пару от фотосессии. А то, что основной задачей была фотосессия, никто не сомневается. Пара позирует в масках, без масок, один Гарри возле венка и вдвоем там же. Идут рука об руку вдоль памятников. Гарри опустился на колено. По словам журналистки, самыми заметными призраками, бродившими по месту вечного успокоения в этот теплый день, были не павшие солдаты, а леденящие душу призраки герцога и герцогини Сассекских.
Меган и Гарри бродили среди могил как призраки
Мойр восклицает: “Ну, почему бы и нет? Никто не видел, чтобы так красиво скорбели. Но можно только гадать, о чем они думали, когда они решили позировать на фоне военных могил, чтобы подчеркнуть свое благочестие. Возможно, они используют этот материал для своего “вдохновляющего” документального фильма на “Netflix”? Вряд ли кто-то удивится, если это случится”.
Принц уверяет, что их визит не был рекламным трюком
Принц дал всем понять, что он обескуражен отказом на свою просьбу возложить венок к лондонскому Кенотафу от его имени. Однако на фоне растущей критики Гарри отрицает, что его визит на калифорнийское кладбище был рекламным трюком.
Его представители утверждают, что пренебрежение со стороны придворных к его просьбе было мелочным.
Но разве только в этом дело? Интересно, как мог рассчитывать герцог Сассекский на иное отношение? Он хотел быть “просто Гарри” – его желание исполнено. Он больше не представляет королевскую семью, Ее Величество или британскую армию – и это также его выбор. Журналистка пишет: “Не имея никакой официальной роли, военной или иной, он не только находится вне космического корабля королевской семьи и не требуется для церемониальных нужд, но и уплывает все дальше и дальше к орбите своей незначительности”.
Членство в доме Виндзоров - не шутка: королева отдает дань памяти погибшим воинам
Возможно, теперь до него дойдет, что членство в доме Виндзоров – это не шутка. Как только вы выходите, вы выходите навсегда. Трудность для Сассексов сейчас заключается в том, что любой их успех в Америке зависит от их королевской родины: от того, кем они были, а не от того, кем они хотят быть, от их былой славы, а не от их будущего великолепия. Именно поэтому им приходится вести себя так, как вели бы себя особы королевской крови: произносить речи и ездить по кладбищам, только по собственной воле.
Джан пишет: “Если бы Диана увидела, до чего дошел ее младший сын, она бы заплакала. Гарри оставил позади военную роль, которая сделала его значимым, которая дала всем понять, что он повзрослел. Вот почему меня беспокоит один вопрос: видит ли принц себя в зеркалах особняка в Монтесито именно таким, каким хотел бы видеть?”