Вчера нашла архивную статью от Брайони Гордон за 2017 год, в которой она рассказала о работе с Гарри над подкастом, в котором он впервые рассказал о терапии после смерти мамы.
***
Мне никогда не приходило в голову, что принц Гарри нервничает больше, чем я, из-за нашего интервью. Подобно маленькому ребенку, который не понимает, что паук так же боится их, как и они tuj, я просто не думалf о том, что пятый (теперь шестой) в очереди на трон, возможно, испытывает некоторый мандраж, как перед собеседованием.
Во многом мне повезло. Я готовилась к участию в Лондонском марафоне, чтобы отвлечься от того факта, что я собираюсь взять самое большое интервью в моей карьере, и подготовка мешала мне слишком часто обдумывать детали. Я могла просто работать.
Я предложила представить интервью в виде подкаста, идея заключалась в том, чтобы принц почувствовал себя более расслабленным, чем перспектива печатного интервью, в котором его слова могут быть случайно вырваны из контекста. Мне нравилась легкая интимность подкастов, тот факт, что чей-то голос может быть рядом с вами в вашем ухе, когда вы направляетесь на работу. Как только мы получили зеленый свет, я приступила к привлечению большего количества людей для выпуска.
Для своего подкаста я пригласила медсестру, у которой был нервный срыв, 14-летнего мальчика с навязчивым неврозом и писателя Мэтта Хейга, который так блестяще написал о своей депрессии в «Причинах, чтобы остаться в живых». Я хотел узнать весь спектр от А до Я, от принца до, если не нищего, то нормального человека с улицы.
Я хотела, чтобы этот подкаст показал, что риску психологических заболеваний подвержены все вне зависимости от того кто вы и чем занимаетесь. И я не нашла лучшего способа показать это чем подкаст, в котором любой может слушать где угодно, зная, что ни один человек не сможет их осудить.
Так родился Mad World и первым гостем должен был стать принц Гарри. Утром в среду, 22 марта 2017 года, я просыпаюсь и выбираю красивое летнее платье, которое не надевала с начала моей подготовки к Марафону. Оно с цветочным принтом и кажется женственным и достойным для Royal Ascot. Я собираюсь взять интервью у принца Гарри!
Вскоре после обеда я отправляюсь в Кенсингтонский дворец в своем наряде с четырьмя другими коллегами по Telegraph - двумя продюсерами, фотографом и звукооператором. Нас сопровождают офицеры службы безопасности до самого дворца, где проводят в шикарную гостиную, украшенную старинными картинами.
Два огромных дивана и огромный журнальный столик между диванами, заваленный журнальными книгами. Именно тогда я догадываюсь, что это, вероятно, не настоящая гостиная принца Гарри - по моему опыту, ни у кого из живущих в гостиной на самом деле нет журнального столика, заваленного журнальными книгами; обычно их накрывают полупьяными чашками чая и старыми буклетами на вынос. Или это только я? «Эээ, Земля вызывает Брайони?» - спрашивает фотограф. «На тебе красивое платье. Но сквозь него я вижу твой черный бюстгальтер. Хочешь я попробую убрать его в фотошопе?». Прежде чем я успеваю ответить, в комнату входит принц Гарри.
Его Королевское Высочество одет в джинсы и серый кашемировый джемпер. Он выглядит немного пораженным, когда видит количество людей в комнате, но берет себя в руки и направляется для объятий. Объятья! С принцем Гарри! Обмениваемся любезностями. Мои коллеги улыбаются, как головорезы. Принц Гарри осторожно спрашивает, может ли он поговорить со мной и Джейсоном, его директором по коммуникациям, наедине. Джейсон просит всех выйти.
«Я не хочу показаться сложным, - улыбается он, - но хочу спросить не могли бы мы уменьшить количество людей в комнате, пока мы будет общаться? Я нервничаю из-за того, что собираюсь сказать, и чем меньше будет людей, тем легче будет».
«Конечно!» - говорю я, меня охватило облегчение. Я похлопываю его по руке в обнадеживающей манере. Он внезапно выглядит намного веселее. И тут мне приходит в голову: я успокаиваю принца Гарри. Что, черт возьми, он собирается сказать? Далее следует отрывок из нашего интервью.
Это действительно произошло. Все это. Шутки в сторону. Я действительно произнесла слово «задница» перед принцем Гарри и сказала ему, что хочу прижать его к своей груди в кружевном черном бюстгальтере, который он, вероятно, мог видеть сквозь мое платье. Он действительно сказал слово «дерьмо» и признался миру, что был близок к срыву. Этот человек храбро открылся перед всем миром, забыв о сдержанности, которая всегда была частью королевской семьи, его семьи.
Я имею в виду: WOAH.
Неудивительно, что он так нервничал. Всю свою жизнь я трепетно скрывала все - кроме моего психического заболевания, о чем я часто говорила в последнее время и о чем я не мог перестать говорить на каждом шагу. Но во время интервью с принцем Гарри я поклялась хранить тайну. В течение трех мучительных недель, до воскресенья перед марафоном, я собиралась держать содержание подкаста при себе.
Редактор The Telegraph, очевидно, слышал это и практически места себе не находил в своем офисе, но после встречи запись была перенесена на USB-накопитель и заперта в сейфе. Как бы я ни хотела сказать всем, что только что показала принцу Гарри лифчик, я не могла. Я провела долгие часы, сложа руки и ходя по комнатам. "Не могли бы ты ПРОСТО. СИДЕТЬ. РОВНО?" - говорили мне коллеги. Но я не могла.
16 апреля мой телефон начинает пищать в 21:45, когда выходит интервью. Сначала друзья, потом новостные сети. К тому времени, когда я ложусь спать в час ночи, я знаю, что мне нужно встать на четыре часа раньше, чтобы провести день общаясь со СМИ: BBC, ITV, Sky, CNN… Наконец, интервью закончились, и я чувствую, что снова могу дышать.
Реакция была невероятной - мой почтовый ящик разрывался и я продолжаю слышать свой голос в новостях во время беседы с принцем Гарри. Кроме того, это подкаст, и никто не упомянул о бюстгальтере. Всю неделю в повестке дня новостей преобладают сообщения Его Королевского Высочества о своих проблемах с психическим здоровьем.
И в течение следующих нескольких дней, на фоне огласки вокруг интервью, мой марафонский сбор средств увеличился с 19 000 до 25 000 фунтов стерлингов, а затем, что невероятно, до 33 000 фунтов стерлингов. Теперь все, что мне нужно было сделать, это запустить эту чертову штуку.
Тьфу, мерзкий слизняк
1
